– Как было у Паши? Чем занимались? Как каникулы провела? Делись, короче, событиями!
– А наш разговор?
– Какой?
– Ты хотел со мной разобраться на углу… Ну, вон там! Ещё не дошли.
– Не разобраться, а кое-что прояснить. А ты уже расслабилась и готова отвечать?
– А ты драться не будешь?
Повеса от услышанного затормозил и, потемнев от возмущения, вперил взгляд в спутницу.
– С чего ты решила, что я драться буду? Как до такого додумалась вообще?!
Поспелова, поняв, что сморозила глупость и испортила неплохо начавшийся диалог, сбивчиво начала оправдываться:
– Подумала, что ты решил, что… что я наговорила на тебя про Камиллу и что врала про родителей… Ты с утра так злился! И поэтому проучишь…
– Кулаками?.. Люба, я с тобой драться не собирался. Как ты себе это представляешь?
– Извини, пожалуйста! Мне очень неудобно за сказанное! – Школьница от неловкости и стыда потупила глаза.
– Каждый раз, когда мы вместе проводим время, ты умудряешься что-нибудь отчебучить! Кто-то сказал, что я девочек бью?
– Нет.
– Тогда как твоя логика привела тебя к этому выводу?
– Ты злился с утра…
– Был недоволен. Во-вторых, ты не поздоровалась и прошла мимо, будто я – говна кусок…
– Это «во-первых», – поправила его Люба.
– Не перебивай, будь добра! Причём твоё поведение было ничем не обосновано: мы не ссорились – раз, хорошо знакомы – два. В третьих, на моё замечание ты высказалась, что дружбы нет и можно не здороваться. Повторюсь, мы не ссорились. Ни я, ни ты – никто не говорил, что дружба закончилась и больше общения не будет. Правильно всё? Чего молчишь?
– Правильно, – подтвердила тихоня. Сказать ей было нечего.