Он всегда так – если я его бесила, отворачивался и делал вид, что меня нет, хотя при этом мог даже продолжать со мной разговор.
Даня что-то нашел на полу. Ничего не говоря, повернулся и положил между нами на кровать, потом снова отвернулся и продолжил поиски. Передо мной оказались мои трусы. Я схватила их и, прыгая на одной ноге, стала натягивать прямо под одеялом. Даня уже надевал джинсы.
– Есть хочешь? – спросил он у меня.
– Нет.
Он кивнул и вышел из спальни. Но не из номера.
Я быстро оделась, нашла свой телефон, вызвала такси. Вышла в гостиную. Он сидел в кресле, закинув щиколотку одной ноги на колено другой, и что-то читал на экране своего телефона, но тут же прервался.
Мы встретились глазами.
– Проводить? – спросил он.
Я замотала головой.
– Уезжай, – ответила я.
Даня вздохнул и снова уставился в телефон.
– Уже бронирую билет.
Меня как-то странно обезоружили его слова. Неужели не врет?
Мне казалось, он настроен решительнее и будет дольше спорить и добиваться своего.
Но такси уже подъехало. Я сунула ноги в сапоги, накинула куртку, взяла в руки шапку. Еще раз посмотрела на Даню и, не прощаясь, вышла из номера.
Я вошла в квартиру, стараясь быть совершенно бесшумной, но мама все равно услышала и выглянула из комнаты.
– Привет, – улыбнулась она.
Я лишь махнула рукой.
Взгляд мамы стал сначала серьезным, а потом встревоженным.