– А я всегда помню. И очень жалею иногда.
– Женя, все осталось в прошлом. И это к лучшему.
– Не знаю, – Лушников пожал плечами, – иногда так не кажется.
– Вернемся к нашим проблемам, – рассмеялась Архипова, – поделись инсайдерской информацией. А если… А если мужчина шугается любой попытки приблизиться? Что это значит? Я вчера чуть лоб не разбила, так он от меня сиганул.
– Есть над чем поразмыслить. Самый простой ответ ты знаешь.
– Импотенция? Вряд ли, – покачала головой Александра, – он из тех, кто правду-матку рубит сплеча. Давно бы сказал. Он вообще любит говорить неприятные вещи.
Лушников внимательно посмотрел на Архипову:
– Зачем он тебе? Сама можешь ответить на этот вопрос?
Архипова задумалась.
– Он интересный. Понимаешь, необычный очень. В нем есть все, что мне всегда было симпатично, – умен, много знает, энергичен, судя по всему, может поступить наперекор здравому смыслу и выиграет. Есть что-то авантюрное. Хотя… хотя, может, и ошибаюсь. Он прекрасный рассказчик. А еще он аккуратный, хозяйственный. Не будет лежать на диване, обрастать грязью и дожидаться зубную фею. Он сам наведет порядок.
– Здорово. Идеальный человек будущего. В чем тогда сомнения?
– Он иногда похож на мальчика Кая. Знаешь, которому льдинка в глаз попала, и он стал все видеть в черном свете.
– Есть такие люди. С ними сложно общаться, но они так устроены.
– Вот и я про это – общаться сложно.
– Но чем-то же привлек?
– Очень красивый…
Тут Архипова осеклась, увидев, как по лицу Лушникова пробежала гримаса. Это заняло лишь мгновение. «А я – дура несусветная! – обругала мысленно она себя. – Ему очень неприятен этот разговор. Несмотря ни на что, несмотря на влюбленность в эту свою студентку, подчеркнуто дружеское отношение ко мне… Ох, какая же я идиотка. Ничего у него не прошло! У него это не вчерашний день!»
– Женя, – произнесла она, но тут Лушников сделал шаг к ней, и она оказалась в его объятиях.
– Женя… – она попыталась высвободиться.
– Саша, ты специально все это затеяла? Ты специально со мной эти разговоры ведешь? – Лушников держал ее в объятиях так, что ей стало тяжело дышать.