– Да, да! Только не пропусти поворот, – спохватилась Серафима, испугавшись, что Станислав Игоревич свалится куда-нибудь в кювет на радостях. Он обожал поговорить о некой астральной связи между ним, Архиповой и всей их семьей.
– Не волнуйся, я тебя доставлю в целости и сохранности. – В манерах Бажина появилась молодцеватость, и это напугало Серафиму еще больше. Бажин не относился к числу водителей-асов, старался вести машину аккуратно, медленно и вообще никогда не рисковал.
– А мы домой едем? Ко мне? К маме?
– К тебе. Ты должна отдохнуть, выспаться и потом быстро собраться. А потом мама тебе позвонит.
– А она дома? Где она? Что она делает сейчас? – спросила Серафима…
Архипова ничего не делала. Вернее, она лежала на диване в квартире Тани Степановой и рыдала в голос. Над ней с чашками воды и успокоительного стояли подруги.
– Вишь, как прихватило, – задумчиво произнесла Степанова и покачала головой.
– Отпустит, мешать только не надо. Она должна сама успокоиться, – сказала Леля.
– Ох, вряд ли успокоится. С такими крепкими орешками так и бывает – уж если истерика, так истерика… – ответила Таня. Она потрясла за плечо Архипову: – Александра, перестань да успокойся! Или хоть объясни, из-за чего такие слезы!
– А потом рыдай дальше, – в своем духе добавила Леля.
– Я не зна-а-аю-ю-ю-ю! – прорыдала Архипова.
На секунду оторвалась от мокрой подушки, с шумом высморкалась в салфетку, которую с готовностью ей поднесла Степанова. Затем она на секунду взяла паузу и зарыдала с утроенной силой.
– Так все-е-егда-а-а! У всех как у людей… Мужья… на всю жизнь… У меня – мужики…
– О мужиках на всю жизнь узнай у Лели, она тебе расскажет… – вскинулась Степанова.
– У меня всего три мужа было. Что в этом такого… – обиделась Леля.
– Да не, ничего такого, просто наша подруга талдычит о любви на всю жизнь.
– Я не о любви, а о муже.
Степанова с Лелей переглянулись и расхохотались.
– Да, конечно. Муж – это одно, а любовь на всю жизнь – другое.
Архипова прекратила рыдать, даже поднялась и села на диване.