Дежурный после полуночи

22
18
20
22
24
26
28
30

– Не волнуйся, я помню, – Аня хихикнула и поправила отвернувшийся воротник мужской рубашки: – Только будь, пожалуйста, аккуратен!

Николай кивнул и, нежно поцеловав девушку, устремился к выходу.

– На этот раз даже не будешь пытаться всё переиначить? – донеслось вслед, едва он отошёл. Мужчина, поморщившись, прикрыл глаза, хотя теперь удар осознания оказался куда слабее, чем раньше.

– Я больше не собираюсь играть в твои игры.

– Мои игры?! – вмиг побледнев, девушка дикой фурией рванула вперёд и впилась руками ему в шею, пронзая плоть длинными ногтями.

– Его ты не испортишь! – проскрежетал Николай, безуспешно пытаясь избавиться от мёртвой хватки.

– Неужели?! Ты так уверен?! А может, поднимемся в квартиру?! Услышишь, что мамочка подумала о твоём решении! Я же тогда умолчала о том, как она проклинала тебя! – хищно клацнув зубами, Аня резко отстранилась, оставляя вмиг упавшего на колени мужчину еле дышащим сквозь хрипы боли. Николай прикоснулся к кровоточащей шее – несмотря на всю иллюзорность происходящего, боль была до невозможности реальной. Врач через силу поднялся и попробовал шагнуть к выходу, но ступни словно приклеились к кафельному полу. Девушка же яростными рывками ходила туда-сюда по подъезду, извергая ругательства:

– Знаешь, даже хорошо, что мы так и не успели пожениться. Ты же, как обычно, тянул до последнего! Зато, по крайней мере, в официальных архивах и базах меня ничто не будет связывать с твоим поганым родом!

– Думаешь, после всего пережитого напугаешь меня, как в первые разы?

Услышав этот выпад, Аня замерла и забилась в дрожи смеха. Внезапно её лицо вытянулось, глаза обратились в два бездонных колодца, а рот раскрылся в истерической ухмылке, обнажая бесчисленные ряды острых зубов:

– Похоже, ты неправильно понял! Я здесь вовсе не для того, чтобы пугать тебя!

– Пожалуйста, давай пропустим весь этот спектакль и ты поскорее устроишь очередной взрыв… – совершенно безэмоционально произнёс Николай. – Или хоть на этот раз ты запланировала что-то новое?

В ту же секунду Аня подскочила с яростным рыком, ударяясь о лоб мужчины своим, всматриваясь чёрной бездной прямо в глаза и громко втягивая через посеревшие губы горячее живое дыхание:

– Да! В тебе кое-что поменялось. Но вовсе не то, что ты думаешь! – девушка завалилась на спину, извиваясь посреди старого подъезда в припадке хохота. – Ты правда уверен, что со мной можно справиться силой воли?! Всего лишь какая-то галлюцинация в твоём гниющем от радиации мозге?! После лёгкой саморефлексии всё пройдёт, да?! Но мы оба знаем, что проблемы у тебя начались ещё до той поездки!

Внезапно всё происходящее показалось Николаю необычайно отдалённым, словно кто-то водрузил между ним и девушкой толстую полупрозрачную пелену, подобную плохо пропускающему звук толстому стеклу. Тронув недавно разодранную шею, мужчина обнаружил, что на коже не осталось и следа. Тем временем Аня поднялась с безвкусной шашечной плитки и вновь вплотную прильнула к застывшему телу:

– Твоя голова, кажется, занята чем-то другим. Скажи, а я тебе нравлюсь такой? – девушка с какой-то садистской игривостью нырнула ледяной рукой под мужскую рубашку и коснулась низа живота, но тут же с криком отдёрнула оную и отстранилась, вновь обретая привычный человеческий вид.

Внезапно стушевавшись, помрачнев и призадумавшись, Аня поправила растрепавшиеся волосы, подняла с пола пакет с выпечкой и шагнула в открывшиеся двери лифта:

– Тебе пора проснуться. Похоже, твоя шавка чем-то обеспокоена.

Металлические двери закрылись с характерным скрежетом, оставляя Николая в одиночестве посреди рассыпающегося, словно спичечный терем, подъезда.

Перебивающие друг друга крики и лай тараном ворвались в ещё не пришедший в сознание мозг. Открыть хотя бы один глаз уже стоило неимоверных усилий. Сумев кое-как сфокусироваться на совсем слабом огне, Николай начал понемногу воспринимать происходящее вокруг. Среди непрекращающегося галдежа и топота слух вычленил знакомое слово: «Доктор!» Едва не рухнув прямо в костёр, мужчина поднялся на ноги и направился на звук сквозь беснующуюся толпу, вобравшую в себя абсолютно весь лагерь.