Тристан Майлз

22
18
20
22
24
26
28
30

– То есть ты сейчас говоришь мне, что я могу заботиться о них, могу любить их, но никогда не смогу назвать их своими сыновьями?!

– У них есть отец, – упрямо повторяю я. – И они будут помнить и чтить его желания!

– Он умер, Клэр! – рявкает Тристан. – И я не потерплю, чтобы меня наказывали за то, что его больше нет! Я хочу, чтобы они были моими сыновьями по закону!

У меня окончательно отказывают тормоза.

– Никогда такого не будет! – выплевываю я. – Они – сыновья мои и Уэйда! Не твои! И никогда твоими не станут! Я говорила тебе, найди другую женщину и заводи собственных детей – а детей Уэйда я тебе присвоить не дам!

Тристан, вне себя от ярости, бьет кулаком по рулю, и все мы подскакиваем от неожиданности. Патрик заходится ревом.

– Ты его пугаешь!

Тристан сжимает руль так, что белеют костяшки. На его глазах слезы, он смотрит только на дорогу.

Зачем я это сказала?

Слезы вскипают и на моих глазах, и я сердито их смахиваю.

До самого конца пути мы едем в молчании. Тристан загоняет машину на подъездную дорожку. Мотор не глушит.

– Ты идешь, Трис? – шепотом спрашивает Гарри.

– Нет, приятель, – отвечает Тристан, продолжая смотреть в пустоту. – Я потом тебе позвоню.

– Нет, Тристан! – молит Патрик. – Пожалуйста, пойдем домой! – он снова захлебывается рыданиями. – Не уезжай!

Вцепляется в Тристана с заднего сиденья и просит, умоляет не уходить.

Тристан сидит, закрыв глаза.

Я распахиваю дверцу, злясь на детей за то, что они встали на его сторону, а не на мою. Уж они-то наверняка должны меня понять! Неужели в них нет ни капли верности родному отцу?!

– Выходите из машины! – командую я.

Первым вылезает Флетчер.

– Вон из машины сейчас же! – рявкаю я, теряя терпение. Следующим неохотно выходит Патрик.