– Не знаю. – Сын не слишком хотел отвечать после разговора на базе. – А с папой что?
– Не знаю… – Надежда тоже сделала вид, что не в курсе.
В дверь позвонили.
– Господи, кого принесло?
Алик появился в гостиной. Как тогда. Только теперь отец не мог ходить без трости. Афганец посмотрел на отца и швырнул медали на стол.
– На! Подавись! Я за эти железки кишки по всем горам собирал. Стоило оно того? – Алик ударил рукой кулаком по столу. – А?!..
Сан Саныч ничего не ответил.
Федор положил руки на плечи Вике и Сане.
Изо всех сил он старался говорить как можно доброжелательнее.
– Друзья, пойдемте-ка. Давайте, ребятки, в своей комнате посидите.
Федор увел детей из эпицентра взрыва. Слышать все это им не нужно.
Алик уже стоял над диваном. Его трясло.
– Че ж ты молчишь-то? – На его висках вздулись вены. – У вас в сорок пятом там все было понятно. Вы – хорошие, эти – плохие.
Алик поднял с пола потемневшую медаль.
– Вот это знаешь за что? Боец мой в дозор ушел. Через день его по кускам в мешке вернули. – Алик безуспешно пытался удержать слезы. – Мальчишка. Мамка ему пирожки с повидлом присылала. Я приказал кишлак мирный из «Града» расхреначить. «Награжден». – Алик хлопком положил медаль себе на грудь.
Та со звоном упала на пол.
– Таким ты меня воспитывал? Людей убивать? – Алик замолчал, сжал в кулак всю волю и сел в кресло.
– Крепко ты меня обидел, батя.
Держась за грудь, Сан Саныч повернул голову и посмотрел на сына заплаканными глазами. И поднялся с кровати.
– Давай забудем старое. – Алик протянул отцу руку. – Извини.