Мир! Дружба! Жвачка! Последнее лето детства

22
18
20
22
24
26
28
30

– Алик! Ты вообще, ты откуда здесь взялся?

Алик выронил посох и поцеловал сестру в щеку.

– Все, дембельнулся, откуда.

– Боже мой, братик! – Надежда почти плакала.

Алик оглядел гостиную.

– Где батя-то?

– Тсс! – сестра показала рукой, что громкость нужно снизить.

Сан Саныч находился у Алика за спиной.

– Бать? – позвал Алик, хотя отец стоял уже в метре от него.

Надежда взяла его за плечи и развернула:

– Вот – батя, господи! Тихо, говорю, Вика спит.

Отец с сыном обнялись, и Сан Саныч, осмотрев Алика, похлопал его по погонам.

– Сыночек дорогой! Сынок. Ух какой, а!

– Бать, ты че? – изумлялся Алик.

– Давай, давай. Проходи. Снимай, че ты. – Сан Саныч стащил с сына бушлат и усадил Алика во главе стола. – Стул ему давай! Тарелку! Садись, ну!

– Замерз, да? Голодный небось? – металась Надежда. – Оливье, винегрет. Чего будешь?..

– Чего ходишь? – скомандовал Сан Саныч, обратившись к Федору. – Давай рюмки сюда! Стоит он тут.

Надежда разложила салаты по тарелкам. Первая – для Алика.

– Ладно, это я так, – Сан Саныч разлил по стопкам водку и устроился на стуле, восторженно глядя на сына. Все-таки к лицу ему погоны. – Ну, рассказывай. Как ты, чего ты, откуда?

– А че рассказывать? – усмехнулся Алик, – Откуда? Живой, нормальный, целый. Невредимый. Вот. – Он поднял рюмку. – А давайте за Новый год!