– А вы не знаете, что случилось?
– А вы что – не слышали? Указ вышел. Старые деньги на новые надо менять. Срочно!
– И только тридцать пять тыщ меняют, гады! – поддержал невысокий мужик в кепке. – Я на машину копил, куда мне теперь их девать?!
– Граждане, новые деньги для обмена кончились. Приходите позже! – объявила кассирша, закрывая окошко.
– Как кончились? – возмутился мужик в кепке.
Надежда в отчаянии бросилась к окошку.
– Постойте, мне просто снять! Мне можно старыми.
Неприятный дедок лет семидесяти оттолкнул ее:
– Куда прешь? – Он постучал в окошко. – Открывай, зараза! Я ветеран!
Одного этого хватило, чтобы недовольство окружающих вспыхнуло, как пороховая бочка.
В начавшейся суматохе Надежде прилетело локтем в лоб. Ее чуть не затоптали. Кассирши подхватили вещи и выбежали из отделения.
Продираясь сквозь обезумевших людей, Надежда внезапно поняла, что потеряла дочку из виду.
– Вика! Вика! Вика!
Кто-то из толпы подхватил Вику и передал Надежде. В отделение ворвались милиционеры и принялись растаскивать озверевших людей.
Надежда смотрела на это в ужасе. Она не видела выхода ни в прямом, ни в переносном смысле.
Палкой, ногами и всем, что попадалось на глаза, Вовка крушил остатки штаба. Он переламывал по очереди доски и разбивал каждое пока что уцелевшее окно.
– Задолбало все!
Илья нашел в руинах монету, подобрал и тщательно рассмотрел.
– Рубль юбилейный. Увлекательный год тогда был. Я стригущим лишаем болел. Необычные ощущения.
Вовка презрительно посмотрел на монету.