– В общем, Жень, не переживай по поводу жилья для собаки. Потому что… – Он сдернул плед с угловатой конструкции. – Вот она! Будка с офигеннейшим видом на район.
Лесси завиляла хвостом и забежала в будку.
– А я носки ей связал. – Илья вытащил из карманов четыре маленьких носка. Темно-серых и почти одинаковых. – Из собачьей шерсти. Это ведь не каннибализм?
– Она теперь никогда не будет бездомной, – добавил Вовка.
У Жени на глазах выступили слезы.
Вовка опешил:
– Что? Тебе крыша не нравится? Щас переделаю.
– Нет, нет… – остановила его Женя, – Все хорошо. Правда. Отличная будка и носки. Спасибо. Вы такие заботливые. Спасибо!
Она поцеловала Вовку в щеку и шагнула к Илье, но тот отстранился и хлопнул Женю по плечу.
– Да не за что, Жень.
– Лесси, смотри, какая будка-то! – Женя полезла в будку и приобняла собаку.
Саня стоял у двери на крышу, наблюдая, как ребята возятся с Лесси, но подойти к друзьям так и не осмелился.
Сан Саныч похромал в подъезд.
Потащился мимо почтовых ящиков из листовой жести, к обшарпанной двери кирпичного цвета, на которой красовалась цифра двадцать восемь.
Дверь распахнулась. Перед Сан Санычем стояла удивленная скромная седая кудрявая женщина в очках и голубом халате.
Гость расплылся в улыбке, как довольный кот.
– Привет, Наташа.
– Давненько тебя не было. – Хозяйка смерила его строгим взглядом.
– Да, знаешь, че-то никак не мог выбраться. Все дела. – Он протянул авоську с банками, припрятанными из гуманитарной помощи. – Слушай, я тебе принес всяких вкусностей. Вот. В общем, Наталья Сергеевна… Давай-давай, бери. А если что нужно – говори прям.
Наталья Сергеевна вздохнула: