Следом за голосом (сначала раскаты, потом – молнии) показалась миниатюрная узбечка с огромным животом. Беременный живот же не влияет на миниатюрность женщины? Особенно если он растет, а остальное тело – нет. Черные блестящие волосы стянуты в две тугие длинные косы, голова повязана платком, на темное платье в пол накинута жилетка, похожая на ободранного кота. Того и гляди мяукнет.
Узбечка сложила руки на груди, свела густые брови, сверкнула глазами-угольками:
– Тибэ эт работ нужна?
А у нее акцент заметный.
Ольга кивнула. Она немного робела перед беременной, как перед старшей родственницей, хотя на вид узбечка была Ольге ровесницей.
– Знащит, так. Эт-о Шавкат, – беременная ткнула пальцем в продавца. – Он мой муш. Понила? Муш.
Она дождалась, пока Ольга опять кивнет, лишь после этого продолжила:
– На муша моиго не смотри.
Ольга отвернулась от Шавката.
Узбечка ухмыльнулась:
– Та не в том смысле. Как на мущину не смотри. В остальном смотри. Можна-можна. Меня Гульнора зовут. Тибэ можна Гуля звать. Минэ рожать скоро, не могу уже тут сидеть. Надо замену минэ. Шавкат обычно по складам туда-сюда, а я тут сижу, продаю. Но сейчас совсем плоха минэ. Надо каждый день тут быть, в девять приходить, в восемь уходить. По деньге договоримся. Согласна?
– Согласна, – сказала Ольга к немалому удивлению Шавката и его жены.
Странная женщина: не торгуется, не узнает условия, не интересуется размером зарплаты, не спрашивает, белая ли та. А та и не белая, а та в конверте, но потенциальной сотруднице на это плевать.
– Ну завтра и выходи, – предложила Гульнора. – Ты где живешь?
– Пока нигде, – стыдливо ответила Ольга.
– Как так? – удивился Шавкат. – Не может человек жить нигде.
– Я не местная, – пояснила женщина. – Вот только что в ваш город приехала, с поезда сюда, работу ищу. А могу я прям тут ночевать?
Ольга кивнула в сторону прилавка.
Что, прям посреди капусты надумала улечься? Шавкат с Гулей переглянулись. Секунды три, не больше, смотрели друг на друга муж с женой, а все сумели взглядами сказать: и то, что можно эту странную женщину к себе приютить. Кровать есть, еда есть. Да она такая худая, что явно много не съест. Что можно за еду и кров взыскивать с Ольгиной зарплаты сколько угодно, хоть всю сумму, что получают они почти бесплатную рабочую силу, а от такого подарка никто не отказывается.
Ольгу тоже все устроило.