– Но это говорит не об уме, а скорее о любви к искусству.
– Разве это не одно и то же? – сердито проворчал Легкомысл.
– А если она очень богата и знатна? Если, наконец, в ее жилах течет королевская кровь?
Легкомысл с любопытством взглянул на мэра и поправил монокль:
– Послушай, Недоум, к чему это ты клонишь?
– Да нет, я просто так! – весело ответил Толстопуз. – Возможно, в один прекрасный день ты встретишь свою принцессу! Впрочем, я, пожалуй, наболтал лишнего!
– Сибил? – удивился Легкомысл.
– Я обещал ей осторожно разведать почву.
Легкомысл, пожевывая сушеного червяка, лакомство, которое всегда носил в кармане, некоторое время сидел в раздумье.
– Сибил! Кто бы мог подумать? Она, конечно, красавица. Хорошие, густые бакенбарды, крепкий хвост, но… – Легкомысл вздохнул. – Боюсь, это не для меня! Конечно, я польщен! Но я закоренелый холостяк и останусь таковым до конца дней! – Помолчав, он добавил: – А как она умеет украшать помещения! Я помню эти вазы. Откуда они, кстати, у нее? Ведь они принадлежат к эпохе Кротов? Правда, лично я терпеть их не могу!
– Я тоже, Легкомысл, я тоже! Но, к счастью, все они разбиты и восстановить их невозможно. Если бы Сибил снова надумала купить такие вазы, я бы сбежал из дома! Но она не купит! Они даже ей не по карману! Так что они пропали навсегда!
– Все равно, все равно… Не могу!
– Сибил будет огорчена. Потом, тебе же не придется быть с ней все время! Ее не нужно развлекать. Ты сможешь заниматься тем же, чем и сейчас, – играть в крикет, увлекаться паровыми двигателями, охотиться на стрекоз и ловить колюшку. Сибил возражать не будет. Она всегда занята: организует балы и праздники, пишет приглашения, сажает цветы, читает лекции в Обществе Дам. Во всем этом ты ей будешь только мешать, поэтому сможешь заниматься своими мужскими занятиями!
– Не пойдет, старина! Не пойдет!
Мэр вздохнул:
– Но ты поговоришь с Голубком?
– Как только он вернется с Безымянных болот. Голубок решил написать хроники войны с крысами. А еще он увлекся этой… Я ничего не понимаю в этой новой штуковине… Господи, как же она называется? Фотология?
– Фотография. Есть специальные фотографы, оснащенные особыми приборами. Мне о них рассказывал Полный Вперед.
– Что ж, значит, Голубок там фотографирует. Говорит, это искусство девятнадцатого столетия. Если хочешь узнать мое мнение, так это не искусство, а надувательство! Ты увидел что-то интересное, нажал на кнопку – и вид скопирован. При чем же здесь искусство, правда?
– А когда Голубок вернется с Безымянных болот? Легкомысл пожал плечами: