Радостно-красиво скакали.
— Дай духа! Дай духа!
Быстро-красиво вертелись, и он вертелся.
Быстро-быстро вертелся на пятке. И надо ж, не падал.
— Опору в духе имей, — ему сказали. И держался за воздух, за воз-дух — дух — дух. Поднимался, парил над землей.
А когда изнемог и, раскинувши руки, упал, он тихо-красиво лежал на полу.
Руки раскинув крестом, он тихо-красиво лежал.
41
все женщины — богородицы
Ипай Владимир вошел в трамвай, и Кубито-тян тоже.
Точнее, она вошла первая, а он — следом.
Сели рядом, словно имеющие право, и так сидели.
Ипай Владимир глядел на ее красивые ноги и совсем не чувствовал того, что вроде бы должен был чувствовать, а чувствовал что-то другое.
— Дух зашел тебе, — сказала Кубито-тян. — Я видела.
— Я съел таблетку, теперь это навсегда? — спросил Ипай Владимир.
— Не надо об этом думать, — сказала Кубито-тян.
— Я ведь не собирался этого делать. И в мыслях не было, — сказал Ипай Владимир.
— Бог Саваоф тебя выбрал. Что ты мог?
«А женщины тоже принимают свою таблетку?» — хотел спросить Ипай Владимир, но промолчал.
Две остановки проехали молча.