На уроках почти никогда не было тихо. На кого-то орали. Кого-то непременно выгоняли. Зачастую нарывались одни и те же, и им все было как с гуся вода. Ну, выгнали и выгнали – пошел да покурил.
А мне не повезло. У меня упала ручка. И я полезла за ней в самый острый момент распекания очередного троечника-пофигиста. Ничего, полезла и нашла. Но тут проклятая ручка упала снова. И я снова полезла под парту, долго шарилась, снова нашла и вылезла обратно довольная.
Начали работать в тетради. И угадайте что? Правильно. Бог троицу любит. Ручка снова шлепнулась на пол. Мой сосед начал ржать. Я обреченно полезла под стол. Где же эта пластмассовая тварь? Ага, увидела. И, поползав немного, я показалась над столешницей, представ пред ясны очи доведенной до белого каления географички.
– Дневник – на стол.
Я молча сидела за партой.
– Я сказала. Дневник. На стол.
Я не шевелилась. Люди шушукались.
– Встать!
Ладно, встала.
– Быстро дневник!
– У меня просто ручка упала.
– У вас, дураков, голова скоро упадет, и вы не заметите. Дневник, я сказала.
Иногда даже у мелких норных зверьков что-то тренькает в голове.
– Не дам.
– Че-го?! Ты что себе позволяешь! Да ты!.. Да я!..
Град слов ударял, ранил, напирал, я уже ничего не понимала. На меня орали. Это вводило в ступор, это дезактивировало. Я знала только одно – я права. И стояла, вцепившись в свой дневник.
Однако силы были неравны. Дневник у меня вырвали. Ручка снова брякнулась на пол.
– Выйди вон и закрой дверь с другой стороны.
И я пошла вон. Наверное, стоило поплакать. Но я и плакать не могла. Внутри было отвратительно пусто, и только одна мысль скакала как безумная, извивалась и топала в голове каблуками: «Я же ничего плохого не делала! Это же ручка! Просто ручка упала – и все! А я же ничего плохого…»
Я пошла в туалет и села на батарею. А мысль все скакала и скакала, пока не подбила на действия другие мысли – мрачные и злые.