Иван спросил с некоторой тревогой:
— Ваша милость, опасаетесь чего-то?
— Не то, — сказал я, — что опасаюсь, но граф сказал, что давно не занимался этими землями. Неприбыльные, но мне всё равно для титула без своей земли не обойтись. Но если земли заброшены хозяином, там точно поселятся крысы. Иногда двуногие.
Он вздохнул, но счастливчики, которых беру с собой, начали уверять, что если и встретят крыс, то на них достаточно топнуть ногой.
— Едем, — сказал я решительно. — Кольчуги под кафтаны, ружья зарядить, мечи и ножи держать под рукой. Даже тебе, Антон.
Антон сказал обидчиво:
— А что Антон, как что, Антон…
По обе стороны дороги высокие деревья, хвойные, как я бы сказал, всё-таки различаю хвойные и… остальные. Хвойные с виду более мрачные и суровые, зеттафлопник тут же шепнул, что это сосна обыкновенная, так зовется в каталоге, а вон там участок с елью европейской, мы ж в Европе, хотя почва подзолистая, потому там зеленомошные, черничники и кисличники…
— Понял, — прервал я, — Мата, что там впереди?
— Дорога вилюжится, — ответила она, блеснув обогащенным словарным запасом, — слева за деревьями небольшое озеро, вижу пару лосей…
— Да хрен с ними, — прервал я, — к лосям я нейтрален. Как дорога?
— Какая дорога осенью? — ответила она. — Но направление держим верно.
— И за то спасибо, — буркнул я.
Автомобиль Антон ведёт умело, а в некоторых местах даже мастерски, это где дорога сплошь из ям и выбоин, но ухитряется так держать колеса, что и по туго натянутому канату смог бы.
Василий напряженно молчит, Тадэуш и Элеазар матерятся, я старался понять, моя это земля или ещё нет, если моя, придётся и дороги приводить в порядок, а бесплатно в этом мире почему-то ничего не делается.
Наконец не утерпел, вытащил карту, всмотрелся и присвистнул. Тадэуш спросил встревоженно:
— Что-то случилось?
— Уже полчаса по моей земле едем, — сказал я горестно.
Тадэуш огляделся.
— Этот лес, озеро и вон те пашни… ваши? Это же здорово?