Даже дорога в ворота вся в рытвинах да колдобинах, кое-как въехали в настежь распахнутые ворота.
Антон оглянулся, смолчал, а Василий заметил:
— Створки в землю вросли.
Антон остановил автомобиль перед широким крыльцом особняка. Я выскочил, велел своим гвардейцам:
— Оставайтесь здесь. Соберите дворню! Что за пустыня?.. Что, татары всех в полон увели?..
Сам я бодро взбежал по ступенькам, сердце громко стучит в груди, это же всё теперь моё, моё! Не имела баба хлопот, купила порося. В такие минуты становится понятна философия бомжей: ни за что не отвечают, к ним никаких требований, вольные птицы, нет обязанностей, от них никто и ничто не зависит, занимайся себе медитацией — никто не ппомешает.
Вбежал в холл, сразу окунувшись в сырость и затхлость, просторно и потолок высок, но на стенах пятна с плесенью, в углу куча мусора. Быстро поднялся на второй этаж, пробежался по всем комнатам, тоже пусто, мебель обшарпанная и раздербаненная, словно на диванах спали крупные собаки, а собаки любят подрать когтями кожаную обивку.
Третий этаж не лучше, особняк заброшен давно, уже видно. Я добрался до последней комнаты, распахнул дверь, заглянул вовнутрь и пошёл обратно, кипя злым разочарованием.
У автомобиля пусто, мои разбрелись по двору, но когда я спускался во двор, Элеазар тащил за руку женщину, полноватую, в длинном ситцевом платье и с таким же ситцевым платочком на голове.
Глава 3
Лицо приятное, но сердитое, взглянула на меня с вызовом, угадав старшего.
Я сказал вежливо:
— Барон Юрий Вадбольский. Хозяин этого имения. А кто вы?
Она взглянула исподлобья.
— Хозяин? Да кто себя только не называет здесь хозяином!..
— У меня все документы, — сообщил я. — Показать?
Она отмахнулась.
— Я читать не обучена. Только готовить. Если документы… то это к управляющему?
Я огляделся.
— А где он?