— Вещий сон, говоришь? — переспрашивает он. — И что же тебе еще привиделось?
Радомир раздраженно машет рукой.
— Да что вы его слушаете! Спятил он, вот и все. Только Вещего нам тут не хватало!
Тихомир, который зачастую дремлет на таких заседаниях, вдруг подает голос:
— Погоди, Радомир. Сны — дело тонкое. Всякое бывает. Знаешь, что бабка Аграфена сказывала про вещие сны…
— Да причем тут бабка Аграфена⁈ — взрывается Радомир. — Ты, Тихомир, совсем из ума выжил?
— Ну, а вдруг и правда, Антону что-то такое привиделось… — тихо говорит Любомир. — Откуда-то ведь он узнал про Святослава. Если же врет, то потом-то выяснится. Зачем ему все это придумывать?
— Да просто так, — хмыкает Радомир, но уже без прежней уверенности.
— А что, — не унимается Любомир, — кто теперь на Руси главный? Кому кланяться? Если и вправду Рюриковичей больше нет?
— Вот именно! — поддерживает его Тихомир. — Коли так, то что дальше-то будет?
Радомир задумывается. Видно, что и сам понимает — дело-то серьезное. И хотя мои «видения» ему явно не по нутру, но в здешних местах к мистике относятся с опаской. Мало ли, вдруг я и правда что-то такое знаю…
Ну, с видениями я, конечно, дал маху. Но не признаваться же в наличии Вежи? Что взбрело в голову — то и сказал.
— Смута начнется, — говорит Радомир хмуро. — Князья да бояре грызться будут за власть. А нам-то что делать? Березовку как уберечь?
Молчавший до этого Добрыня, вдруг заявляет:
— А чего тут думать? Надо к сильному прибиться. Кто силен, тот и прав. Только вот к кому?
Радомир бросает на сына быстрый взгляд. Не нравится ему, что Добрыня лезет в разговор. Но и возразить нечего.
— А кто силен-то? — спрашивает Любомир. — Душан, что ли? Так он же вроде как не в чести теперь. Хотя, раз Святослава нет. Если, конечно, это правда.
— Душан, не Душан, — ворчит Радомир. — А сила у него есть. И войско имеется. А у нас что?
Кажется, пора и самому влезть в разговор.
— А у нас есть я, — говорю я с легкой улыбкой.