Поверь мне

Глумлюсь и ухожу от ответа, на что самый вспыльчивый з моих парней только недовольно фыркает.

— Все с тобой понятно, — говорит он таинственную фразу.

— И что же тебе понятно?

— Не долго тебе осталось, — говорит с умным видом, на что я только улыбаюсь.

— В смысле?

— В прямом, та штука, связывание, оно скоро победит тебя.

Смеюсь с его глупостей, я уже почти победил его. В пыле ссоры ляпнул о том, что отказываюсь претендовать на нее, но разве это имеет значение? Может будет лучше если она достанется кому-то другому? Может тогда будет легче? В груди тихо, зверь знает, что я вру себе, распорю глотку любому, кто ее тронет. Кривлюсь и прикусываю язык до крови, чтобы хоть как-то утихомирить болью свои настоящие чувства. Не хочу сдаваться, просто не хочу!

— Ты все сказал? Тогда объясни мне одну вещь: ты как вообще свою альфу встретил?

— В игре познакомились, я тогда в одну игрушку заигрался, ЭХО называется. Слышал? Там мы познакомились в одной сессии, все закружилось быстро, никогда никого так сильно не любил. А потом она пропала, я звонил — она не брала трубку. В конечном итоге взял у сестры деньги и поехал к ней, так-то я узнал, что оборотень, как она. Вот только она уже к тому времени перешла, стала альфой стаи. Куда мне, не симпатичному, без особого образования и работы. Но главная проблема в том, что я не перешел. Хотя как оказалось, для нее скорее проблема в том, что я перешел.

Ваня закончил говорить, опустив лицо и помрачнев. Знал бы он что эта девка за фрукт, давно бежал бы от нее подальше. Совершенно ошалевшая от своей силы сука, помниться в прошлом году пыталась меня соблазнить, ей видите ли хотелось попробовать всех альф, прежде чем выбрать себе пару. Само такое поведение для волчицы — нонсенс, от того ее мягко говоря недолюбливают. Об этом я ему не рассказал, только слегка улыбнулся мысли о том, что мои парни выбирают себе плохих девчонок. Только бы у Вани все не закончилось так неоднозначно, как с Димой и его Ниной.

— Ты пожалеешь о своем выборе, — решаю сказать только.

— А ты о своем выборе жалеешь? — прищурился наш проблемный.

— О каком именно? Я ничего не выбирал.

— Ты противишься выбору, который сделали за тебя — это тоже в какой-то мере выбор.

— Ой, не мудри, — даю ему подзатыльника и поднимаюсь на ноги.

До самой двери иду спокойно и не быстро, но как только выхожу почти мчусь к соседней двери, раскрываю ее на распашку. Стоит на четвереньках перед кроватью, плачет громко. До боли сжимаю челюсть и поднимаю ее с пола, на ногах стоит плохо, за то вырывается резко. Оборачивается и прячет лицо за руками. Какая же она глупая плакса, вздыхаю, не давая ей просто залезть обратно на кровать.

— Ушли, — командую двум остальным, что бы оставили нас наедине.

Ну и где ее стервозность сейчас? Когда я, по ее мнению, не вижу, можно и поплакать из-за ужастиков? Тяжело вздыхаю, даже рот себе зажала что бы при мне не всхлипывать, Как будто я не вижу что у нее новая истерика! Почему я вообще выслушиваю этот концерт? Оно мне надо? Ее слезы просто бесят и сводят с ума от отчаянья.

Поворачивается, кажется вот-вот накричит на меня, но вместо этого икает и закрывает лицо руками. Вздыхаю снова и позволяю себе притянуть ее за шею и опереться лбом о ее лоб.

— Не реви, дура, — прошу борясь с желанием обнять.