Правое крыло с двумя люнетами, занимающее всю низину от склона холма, на котором стоят артиллерийские батареи и штаб, вплоть до рощи, принял генерал-фельдмаршал Шереметев. Борис Петрович, человек опытный и волевой, на него полагался Петр Великий, так же на него полагаюсь и я, знаю – не подведет, выстоит даже в самый трудный момент.
Центр возглавил я, благо, что четыре люнета, прикрывающих сектор градусов на сто двадцать, позволяют думать о том, что в этом месте оборона надежна. Тем боле, что три батареи по пятнадцать тяжелых восемнадцатифунтовых «колпаков» с готовыми к бою «кубышками» позволяют смотреть в будущее с оптимизмом.
А вот левому крылу похвастаться кроме одного усиленного люнета, вмещающего полтора батальона, было в общем-то и нечем. Но в силу рельефа местности его по задумке штаба для обороны должно хватить, ну а коли нет, то есть еще и резервные полки да казачки с калмыками. Сдюжат в случае чего. Тем более во главе крыла стоит Родион Христианович Боур, личность неординарная во всех смыслах.
Достаточно отметить тот факт, что, когда началось сражение за Нарву, окончившееся катастрофой для русского воинства, молодой Боур совершил поступок, который трудно оценить с точки зрения европейского практицизма. В то время наемники-иностранцы, служившие в русской армии, без зазрения совести и без малейшего колебания переходили линию фронта и органично присоединяли свои армейские подразделения к побеждающему шведскому войску, как тот же Евгений де Круа. Боур поступил наоборот и перешел на сторону проигрывавших баталию русских. Царь Петр принял его с распростертыми объятиями и сразу дал в распоряжение несколько драгунских полков.
За многие годы службы Родион Христианович участвовал в сотнях битв и сражений, отличаясь только в лучшую сторону. Его драгунский корпус совершил немало подвигов, о которых еще долго будут вспоминать за солдатским костром.
И хоть я понимаю, что амплуа генерала Боура вовсе не оборона, он куда охотнее, как и князь Меншиков, занимается «летучими» действиями, частенько возглавляя драгун в атаках на неприятеля. Однако и оборону сей генерал держит отлично. Проверено не раз.
Да и поставить больше некого – Ренне с Аллартом в центре держат оборону – по паре люнетов у каждого, а я, можно сказать, только указываю общее направление. Остальные же генералы, которых, к слову сказать, осталось куда меньше, чем при моем батюшке, – аттестация прошлась по ним неумолимым серпом, срезая бездельников, тунеядцев и прочих профнепригодных. Ну а те, кто прошел отсев, убыли к своим корпусам и армиям. Вакантных мест-то осталось ой как много!
Прогнозы разведчиков не сбылись – противник хоть и достиг намеченных позиций к четырем часам утра, но атаковать сразу же не стал. Видимо командиры решили дать людям отдохнуть. Но тогда спрашивается, для чего вообще гнать солдат в такое время? Да и кони ночью слепы, того и гляди ноги переломают.
Наш штаб такой поворот событий озадачил, но отходить от первоначального плана не стал. В случае нужды есть резервы, кинуть полки можно в любой момент. Вон уже и солнце готовится показаться из-за горизонта. Свежо. Приятно. День обещает быть жарким…
Наше войско, в зеленой форме, необычного для этого времени покроя, замерло вокруг холма. Видны полевые кухни, коптящие небо, санитарные палатки и телеги обоза с припасами и прочим скарбом, в том числе все, что связано с оружием, кроме артиллерийских приспособ. Ими расчеты занимаются сами, как, впрочем, и запасами боеприпаса.
Справа от холма, в нескольких верстах от холма, в небольшом перелеске, разместились два полка драгун и две тысячи калмык. Еще три тысячи степняков, возглавляемые Ору-ханом, расположились на другой стороне рощи, для предотвращения обходного маневра противника. Отряд же казаков во главе с гетманом Скоропадским занял нишу слева, за спинами трех полков, защищающих это направление.
– Государь, враг выступил, – Шереметев неслышно подошел сзади. Видимо вместо себя оставил зама.
– Началось, фельдмаршал? – поднимаю на него красные от постоянного недосыпания глаза. Блеклые мушки мелькают перед глазами.
Предрассветный час самый неоднозначный. Особенно, когда приходится ждать первого хода противника. Но вот вроде армия неприятеля сдвинулась с места, шестеренки военной машины со скрипом провернулись, и люди в разноцветных мундирах, печатая шаг, вышли навстречу своей смерти. Те, кто бьется в первых рядах, редко живут долго, и они об этом знают, как знают о том, что возможно, последние минуты жизни – это все, что у них осталось. И продать их захотят подороже. Если сумеют, ведь и с другой стороны баррикад люди страшно жаждут жить!
– Из-за проклятого тумана не видно не зги. Придется ждать, пока рассеется, иначе прицельной пальбы не получится, – заметил фельдмаршал, глядя вперед. Туда, где сейчас стелется серо-молочное покрывало тумана, а под ним, по заверениям разведчиков, идут вражеские полки.
– Судя по полученным сведениям, врагам нужно минут десять, чтоб войти в зону поражения наших орудий.
– Так точно, государь.
– Ну тогда нужно немного растормошить неприятеля. Как ты считаешь, фельдмаршал?
– Кубышками? – тут же уловил идею Шереметев.
– Думаю, первая пара залпов может быть и ядрами, а там уже, когда видимость улучшится или враг себя выдаст, можно и кубышки использовать.
ebooksa