Артефакт острее бритвы

22
18
20
22
24
26
28
30

Но пошёл не Хлыст, пошёл сам Карп.

Он присоединился к своим столь же звереватым приятелям, перед которыми стояла бутылка зелёного стекла с ромом на донышке.

— Закругляемся! — рыкнул, сдёргивая со спинки стула парусиновую куртку с множеством накладных карманов. — Жихарь, запиши на меня!

Буфетчик, нескладный и косоглазый, цыкнул зубом.

— За тобой и без того уже немало числится.

— Ты меня знаешь! За мной не заржавеет!

— Учти: нет денег — нет рома! — предупредил косоглазый Жихарь.

Бородач влил в себя остатки пойла, кинул пустую бутылку содержателю подвальчика и в сопровождении парочки подручных протопал на выход.

Девицы расхохотались, одна выставила из-под стола ногу и задрала юбку так, что обнажилось бедро и подвязка чулок.

— Нам тоже без денег не нальёшь?

Буфетчик криво улыбнулся.

— Да без денег я бы вам в два раза больше наливал! Мне ваши кошёлки поинтересней кошелей будут!

Завсегдатаи расхохотались, а Хлыст, отсмеявшись, помахал перед лицом ладонью.

— Уф! Наконец-то мокрой псиной вонять перестало! — заявил он и обратился за поддержкой к подельнику. — Скажи, Беляк!

— А чего тут говорить? — усмехнулся тот. — Легавые — они легавые и есть!

Одетые с иголочки ухари выглядели людьми бывалыми и опасными, подельники им не уступали, так что я пялиться на тот стол бросил и развернулся к Дарьяну. Книжник передвинул мне кружку, в которую буфетчик плеснул лучшего, по его словам, рома.

— За удачу!

Мы отсалютовали друг другу, я хлебанул крепчайшего пойла и скривился, но всё же заставил себя проглотить жидкий пламень. Дарьян же отпил эля с нескрываемым удовольствием.

— Что за хунганы и бокоры? — спросил я, отдышавшись.

Книжник, казалось, знал решительно обо всём, не разочаровал он меня и на сей раз.