Артефакт острее бритвы

Во второй половине дня кашель заметно усилился, закружилась голова, всё начало видеться чуть подсвеченным алым, куда дольше обычного приходилось возиться даже с самой простенькой порчей. От магистра Первоцвета моё состояние не укрылось, он прописал обильное питьё и даже выдал рецепт травяного сбора, а заодно велел оставаться на ночь в больнице. Это распоряжение откровенно раздосадовало, поскольку я вновь лишался платы за ночное дежурство в усадьбе, но на споры попросту не осталось сил.

Скучать в одиночестве не пришлось. Облюбованный лекарями кабак, в комнате над которым зарезали Веслава, покуда так ещё и не открылся, поэтому Дарьян, как заявился ко мне «на пять минуточек», так и проторчал до позднего вечера. Больничную библиотеку он давно уже прошерстил, а в подвальчик с «самым лучшим в городе пивом» в одиночку, пусть даже и не сознался бы в этом под страхом смерти, наведываться побаивался.

Ну а незадолго до заката прибежали с выпученными глазами Вьюн и Ёрш. Босяки быстренько вытолкали книжника и насели на меня с расспросами. Интересовал их, конечно же, отец Шалый.

— Ему вообще можно доверять? — спросил Вьюн. — А то предлагает перевод из пластунов в порт устроить, в досмотровую команду, а на кой чёрт — не говорит.

Я уселся на койке и пожал плечами.

— Думаю, попросит по кабакам шляться и слушать, что люди говорят. Работа не бей лежачего — главное, сами ни в какие махинации не вляпайтесь. Прикрыть он вас прикроет, но тогда на крючке окажетесь.

Босяки переглянулись.

— То есть в осведомители вербует?

— Вроде того.

— Западло! — зло выдал Ёрш.

Я пожал плечами.

— Так договаривайтесь на берегу что и как. Сами понимаете, священника делишки жуликов и контрабандистов волнуют мало. Чай, не охотник на воров!

— В пластунах жизнь не сахар, но там хоть всё ясно и понятно! — засомневался Ёрш.

А вот Вьюн приятеля не поддержал.

— Жизнь не сахар — ещё мягко сказано. И это мы пока из тренировочного лагеря не выбирались!

Ни в чём убеждать парней я не стал.

— Решайте сами, но могу сказать одно: церковь тут недолюбливают, если столкуетесь — на людях не встречайтесь. Вообще лучше не встречайтесь.

— А как тогда?

— Читать-писать обучены. Нет?

Босяки разом фыркнули, я улёгся обратно на койку.