Артефакт острее бритвы

22
18
20
22
24
26
28
30

Показалось? Или…

Я на всякий случай потянул в себя небесную силу, обернулся и позвал:

— Шалый!

Молодчик не сбился с шага и не вздрогнул, только его спина как-то разом напряглась, и уж не знаю, что именно приключилось с лицом, но священник рванул из кармана револьвер. Два выстрела грохнули одновременно, пуля угодила в стену над головой Шалого и комком мятого свинца отлетела в сторону, а парень в парусиновой куртке согнулся и выронил оружие. Миг спустя священник пальнул второй раз, и несостоявшийся убийца рухнул на пол с простреленной головой.

Черти драные! Он же тут не один!

Догадка заставила обернуться и глянуть на стол у двери, а двое молодчиков, заявившихся сюда незадолго до стрелка, уже повскакивали с табуретов с длинноствольными револьверами в руках. Один целился куда-то мимо нас, другой навёл оружие точнёхонько в спину Беляны. Я ухватил девчонку, дёрнул её на себя и за себя, а только шагнул вперёд, и стволы пыхнули дымом и огнём.

Отторжение!

В бок садануло не так уж и сильно, я хоть и согнулся, но на ногах устоял. Упал уже, когда рванула за ворот Беляна. Грохнула ещё пара выстрелов, над головой прожужжали пули, дальний конец помещения затянуло пороховым дымом.

Вопли, грохот переворачиваемых столов, звон посуды. Кто-то заметался, кто-то затаился, одни защёлкали курками карманных револьверов, другие принялись раскладывать ножи.

Я — лежу. Я — живой.

Пока.

— Наверх! — крикнул Шалый и первым шагнул к лестнице.

— Пошли! — потянула меня Беляна.

Я перевернулся на четвереньки, и тут же дважды оглушительно грохнуло у боковой стены. Через окна в помещение ворвались сизые клубы, голова Шустрого расплескалась кровью, и монах замертво рухнул на стол. Второй стрелок метил в Лиску, но силуэт девчонки на миг смазался, и пуля прошила тело, не встретив никакого сопротивления, после чего угодила в стену.

— Быстрее! — крикнула Беляна.

Прижав ладонь к простреленному боку, я рывком поднялся на ноги и надсадно закашлялся.

Дело — дрянь. Простреленное лёгкое наполнялось кровью, а я достаточно поднаторел в лекарских премудростях, чтобы понимать, чем это чревато. Вот только кровь…

В поредевшем дыму возникла фигура молодчика с револьвером, и в тот же миг ослепительная вспышка выжгла ему глаза — да, наверное, и не только их: на пол рухнуло уже безжизненное тело.

Вслед за Беляной пустил в ход магию и Шалый. Что-то неуловимо изменилось, как тогда в каюте, и хоть просунутые в окна стволы карабинов продолжали изрыгать огонь и дым, стрелки раз за разом ни в кого не попадали.

— Быстрее!