Артефакт острее бритвы

22
18
20
22
24
26
28
30

— Умолкни! — потребовал я и оглянулся на Беляну.

У той ни намёка на истерику, в глазах злое бешенство.

— Не так сразу! — повторил я, и черноволосая пигалица выругалась, но всё же отложила револьвер на стол. После она опустилась на корточки и принялась обшаривать карманы Карпа. Нашла какой-то амулет, приложила к ошейнику, и тот упал на девичьи плечи железным воротником, чтобы тут же со звоном полететь на пол.

Окольцевавший шею ожог горел огнём, я с ненавистью уставился на Жихаря, и тот в испуге вжался спиной в стену и стиснул амулет от сглаза, будто тот сейчас мог ему хоть чем-то помочь.

— Н-нет! — едва слышно выдохнул он. — Меня заставили!

— Умолкни! — потребовал я и окликнул Беляну: — Ты в порядке?

Девчонка прекратила оттирать об одежду покойника окровавленные пальцы и недобро глянула в ответ. Губы её чуть припухли, на скуле наливался синяк.

— А сам не видишь разве? — зло выдала она и попыталась запахнуть разорванное на груди платье, но привести его в порядок не сумела и натянула сверху жакет.

— Глянь, что у меня с шеей, — попросил я, а когда Жихарь чуть сместился к двери, наставил на него указательный палец. — Даже не думай!

— Надо прикончить эту крысу и убираться отсюда! — заявила Беляна, подошла и ойкнула. — Царь небесный!

Шею жгло всё сильнее и сильнее, каждый поворот головы отзывался острой болью, и я уточнил, нисколько даже не сомневаясь в ответе:

— Всё так плохо?

— Да уж хорошего мало! — подтвердила Беляна, встала за спиной и положила на плечи ладони. — Не шевелись!

Меня окатило прохладцей, будто вышел осенней ночью из Гнилого дома на болото, а небо чистое-чистое и над головой — полная луна. Жжение сгинуло, боль ушла.

— Что могла, то сделала, но ещё придётся ожог сводить.

— Разберусь, — буркнул я, безмерно довольный уже и тем, что магия девчонки заморозила кожу. — Дай револьвер!

— Нет, нет, нет! — заверещал Жихарь, будто угодивший в капкан зверёк. — Н-не н-надо, прошу! Меня заставили! Я н-не виноват!

Я лишь прицелился, стрелять не стал.

— Допустим, — растянул я губы, только не в улыбке, а в оскале, после резко спросил: — Кто нанял Карпа? Отвечай, живо!

Косоглазый буфетчик спешно выпалил: