Отец Шалый пропустил этот призыв мимо ушей
— Рекомендую обратить внимание на молодого человека с ножом.
Второй помощник отмахнулся.
— Если ему хватит глупости убить матроса, их всех вздёрнут!
— Ему уже хватило глупости это сделать, — уверил аспиранта священник. — Удар нанесён, но пока что я сдерживаю его.
— Не утруждайтесь! — отрезал второй помощник. — Раз им суждено оказаться в петле — значит, так тому и быть!
Отец Шалый покачал головой.
— С вашей стороны крайне опрометчиво вешать на себя такие долги. — Он ткнул указательным пальцем в меня, затем нацелил его на Беляну и после уже перевёл на Дарьяна. — Эта троица обошлась союзу негоциантов самое меньшее в пять тысяч целковых, а это не та сумма, на потерю которой закроют глаза…
— И что мне с того? — вспыхнул водных дел мастер. — Никто не церемонится с бунтовщиками!
— Дело в том, что матросы стали распускать руки первыми, чему есть очевидец… — как-то очень уж вкрадчиво произнёс священник, а потом вытянул вперёд длинную шею, враз сделавшись похожим на карикатурного грифа. — А всему виной твоя неуёмная тяга к женскому полу!
Последнее заявление прозвучало щелчком бича, второй помощник капитана вздрогнул от неожиданности, но тут же побагровел и рявкнул:
— Что за вздор⁈ Да как вы смеете! Боцман, выведи…
Но вместо боцмана в дверях возник один из братьев ордена Небесного меча. Он замер посреди прохода со скрещёнными на груди руками, а отец Шалый погрозил собеседнику пальцем.
— Они всегда обо всём рассказывают, сын мой! — заявил он, вновь смягчив свой голос. — Всегда и обо всём, как бы их ни запугивали.
Второй помощник нахмурился.
— А как же тайна исповеди? — спросил он вроде бы невпопад, облизнув перед тем пересохшие губы.
Лично я смысла этого вопроса не уловил, а вот для священника всё было ясно как белый день.
— Тайна исповеди — это святое! — подтвердил он. — И будьте уверены — нарушать её никто не станет. Да и зачем, если есть жертва, которая точно не выбросится за борт?
И вновь отец Шалый надавил интонацией, и вновь второй помощник выказал слабость — на сей раз как-то очень уж судорожно сглотнув. Кровь отхлынула от его щёк, лицо сравнялось оттенком с белым мундиром.
— Ну посудите сами, отче, кому доверия больше: мне или какой-то слабоумной дурочке?
ebooksa