Своего «золотого» мальчика она встретила на одном из международных конкурсов для алхимиков. Он пытался влиться в семейный бизнес со стороны разработки. Даже не сомневаюсь, что до уровня ее знаний ему было далеко.
Она подсказала ему на одном соревновании, помогла на другом. В третий раз он позвал ее на свидание после заключительного обеда. Потом стал попадаться даже там, где не участвовал лично. Ухаживания переросли в роман. Мальчик на два года ее старше и сейчас учится на третьем курсе одной из высших академий по научной специальности, параллельно изучая бухгалтерское дело и управление производством.
Не знаю, к чему я вникала во все эти подробности. Пыталась разобраться, насколько этот барчук заслуживал мою ученицу. Их отношения вряд ли бы понравились любительницам любовных романов. Леон (Серена сразу пояснила, что это ненастоящее имя) доставал для нее редкие ингредиенты и артефакты, на которые стояла очередь, и мисс Закарис на общих основаниях пришлось бы ждать выдачи несколько месяцев. Взамен она… нет, совсем не то, что приходило на ум девочкам, помешанным на поцелуях… давала консультации по их проблемным серийным продуктам.
Например, шампунь против облысения не стоял в упакованных колбах больше двух недель, а за этот срок партию просто не успевали развезти по точкам и распродать. Приходилось ограничивать тираж средства, которое потенциально пользовалось огромным спросом и за пределами Фересии.
Серена же вычислила проблемный ингредиент и заменила его на другой, из-за чего в описании добавилась фраза «придает шелковистость и блеск».
Через несколько месяцев Леон состряпал себе документы и стал появляться в гостевые дни в Гретхеме на правах кузена девушки. И в итоге, накануне летних каникул, между ними все-таки случилась близость, которую Серена целиком списала на свою инициативу.
— Мне нужно было хоть немного оживить свою магию. Не все составы удавалось смешивать вообще без нее. Леон согласился помочь и стать моим первым мужчиной. Выбирать мне оказалось не из кого, — запинаясь выдала Серена.
Ага, «спаситель» совершенно случайно увивался за нашей ученицей хвостом и параллельно поднимал собственный авторитет внутри семьи. Не верю, что он докладывал, что все эти рецепты для него написала его подруга. Да, Закарис отдавала им некоторые свои наработки, которые по привычке считала неидеальными.
Я бы назвала эту историю романом по расчету, если бы Серена не признала, что в последнее время Леон «вел себя странно». Добивался встреч в неположенное время и задерживался в Гретхеме, когда все остальные родственники отправлялись по домам. Так парочку и застукала Альтерия, установившая собственные следящие артефакты даже в парке.
Хотелось бы думать о мальчике хорошо — что очарование поглощенной исследованиями Серены все-таки пробило в нем брешь. Примерно в это же время у Леона появился условный соперник. Руководитель одной из крупнейших лабораторий Фересии, где Серена должна была проходить практику перед аттестацией.
Этот украшенный сединами господин, в сущности, неплохой маг, уже приближался к восьмидесяти. Я была с ним знакома и легко вспомнила говорливую женщину, участницу большинства благотворительных вечеров в пользу сирот, — его жену. Он тоже приметил Серену на одном из конкурсов. В обход регламентов завлабораторией пообещал ей не просто практику, а должность научного сотрудника.
— Я сначала не поняла его намеков. Он несколько бесед сводил к вопросу, невинна ли я. Якобы для него были важны моральные качества: боялся взять девушку, которая бы принялась крутить амуры. Ведь большинство сотрудников, как и везде, мужчины… Я говорила, что для меня нет ничего важнее науки, и эта сторона жизни меня не интересует.
Леону скорее всего в такие моменты икалось. Но все это искусственное нагромождение лопнуло мыльным пузырем, когда Альтерия свела лбами Лидию и Серену. Так, семье Леона было доложено, что парень потерял голову от ученицы пансиона, о родителях которой толком ничего неизвестно, а сама она бедна и бледна. А Пауль Годри, тот самый элегантный маг предзакатного возраста, каким-то образом узнал, что Серена — не девушка, и отказал ей и в месте, и в практике.
Самое замечательное, что обе стороны выступили с активными претензиями. Годри угрожал Закарис пожаловаться королю на то, что Гретхем выпускает куртизанок, готовых на все, чтобы втереться в доверие к семейному человеку. Родители Леона в своих кругах также принялись возмущаться, что в моем пансионе под видом обучающих программ занимались сводничеством и охотились за «молодой элитой нашей страны».
Серена после такого напора готова была бежать, куда глаза глядят. Только под действием стимуляторов глаза ее упирались в ненавистную Лидию, которая, по ее мнению, обрезала ей все пути к нормальной жизни.
— Я не при чем. Я ничего подобного не планировала, — плакала она, еще раз переживая свои злоключения. — Лидия утверждала, что я, мол, спала со всеми подряд, чтобы хорошо устроиться. Конечно, благодаря Леону я стала продвигаться в химии быстрее. Многих из его смесей в Фересии не достать даже за деньги… Но ведь я училась, я руками работала, головой… На какие-то соревнования я поехала не ради оценок и не ради престижа школы, а чтобы встретиться с ним. В этом я виновата. Но Пауль, между прочим, сам звал меня в лаборторию, я ничего ему не обещала! В итоге Леон вообразил, что между мной и этим стариком что-то было.
Я обязательно побеседую с Родериком насчет Годри. Престарелому засранцу нужны в лаборатории обязательно девственницы? Мы веками пытались избавиться от позорных практик, когда ритуалы или снадобья усиливались кровью девушек после первого полового контакта. И чем талантливее девочка, тем больше энергии рассчитывал высвободить маг.
Леон тоже повел себя по-свински. Он не защитил Серену от нападок семьи, не сделал ей предложение — хотя бы чтобы доказать свою поддержку. Мальчик предпочел обидеться.
— Успокойся, пожалуйста. Чего хотела ты сама перед тем, как твою личную жизнь предали огласке? Ты думала выйти замуж за Леона или он просто друг?
— Не друг он мне, — вспыхнув, отрезала Серена. — Он предложил купить мне дом. И лавку. И стать его подружкой в столице. Обещал, что простит, если я буду… Да гори же он в скипидаре… Я лучше пойду в помощницы аптекаря, а потом заведу свое дело. Не нужно ни его прощение, ни он сам… А так, да, я собиралась работать в королевской лаборатории. Стать первой женщиной Фересии, которая получит ученую степень до двадцати пяти… И мужчины мне ни к чему. Как говорила мама…