Я, разумеется, похвалила. Потом еще раз, и еще… А когда он спросил о дате примерки второго платья — того самого, которое к следующему приему готовил, немного стушевалась и пообещала сказать чуть позже. Просто возникло одно подозрение…
Закончив разговор с Марком, я обратилась к Тамиру, и подозрение оправдалось.
— В ближайшее время никаких светских мероприятий, — морщась, сказал муж. — Только на последний прием сезона сходим, и все.
Я такому решению порадовалась, однако прежде, чем успела эту радость озвучить, услышала:
— Но если ты хочешь, то мы, конечно…
— Нет, — спешно перебила я. — Не хочу!
Я действительно не хотела и мысленно поблагодарила Араю с Сацалией за вмешательство. Ведь именно инцидент в доме ри Крамов заставил Тамира изменить точку зрения.
Эта новость значительно улучшила и без того чудесное настроение. А когда мы, по наводке того же Марка, включили галавизор, меня пробило на смех.
Клянусь, до сего момента я свято верила в благоразумие риторской прессы, но… В общем, по всем каналам галавидения планеты шли кадры нашего с Тамиром общения. Те самые, когда мы никого и ничего, кроме друг друга, не замечали.
Главнокомандующему такой взгляд на ситуацию понравился. Он, как обычно, сдерживался, но я-то видела — Тамир рад. И тут снова вопрос благоразумия риторской прессы возник. В частности, появилась догадка — ведь знали, поганцы, что транслировать…
Только заморачиваться я все-таки не стала. Понаслаждалась кадрами своей неадекватности и вернулась к распаковке вещей.
А уже вечером еще один эпизод случился. И как отнестись к нему, я действительно не знала…
Желания спускаться в один из ресторанных залов отеля ни у меня, ни у Тамира не имелось, поэтому мы заказали ужин в номер и ничуть не удивились, услышав через некоторое время звонок в дверь.
Тамир тут же отправился открывать, а я продолжила валяться на застеленной кровати — муж обещал позвать, когда сервируют стол.
Однако оклик прозвучал гораздо раньше, всего через пару минут. Это вызвало некоторое недоумение, и я, разумеется, встала, чтобы проследовать в совмещенную с прихожей гостиную.
Дальше был новый виток недоумения… Просто вместо официанта с заставленной тарелками тележкой на пороге номера обнаружились посыльные. Двое с заметным трудом удерживали огромнейшую корзину белых роз, а третий сжимал в руках крупную, обтянутую темным бархатом шкатулку.
Вдобавок к этому — Тамир. Он стоял возле переговорной панели и смотрел на меня с некоторым подозрением…
— Что? — обратилась к мужу я.
Вот только после этого главнокомандующий махнул рукой, позволяя посыльным внести и опустить корзину на пол. И протянутую ему шкатулку забрал…
Я тоже отмерла — приблизилась, а едва посыльные покинули номер, шагнула к корзине и вынула закрепленный между тугими бутонами конверт.