— Опять же, я не имею права это обсуждать. Я не могу говорить с тобой о конфиденциальной информации, мистер Д"Агостино. Я уверен, ты понимаешь, почему. Ты такой же человек, как я.
Я киваю. — Полагаю, что да. — Мне больше нечего спросить, и я не получил многого от этого разговора. Либо он говорит правду, либо он действительно хороший лжец. — Ну, вот и все.
— Отлично, надеюсь, не возникнет никаких обид по отношению к мадемуазель Риччи.
— Нет, совсем нет. Как я уже сказал, ты знаешь свое место.
Он натянуто мне улыбается, встает и уходит с тем же властным видом, с которым вошел.
Я не знаю, что и думать об этом парне, и это очень важно, поскольку мало кому удавалось меня обмануть.
Сейчас я не могу ничего с этим поделать, кроме как держать ухо востро. Мне еще нужно проверить несколько вещей, если они никуда не приведут, я окажусь в тупике. Думаю, время все покажет, в конце концов.
Единственное, что я вынес из этой встречи, это то, что я все еще не доверяю Жаку. Массимо это не понравится, и если Жак присоединится к Синдикату, это будет зависеть от согласия остальных, потому что он не получит моего голоса.
Я прихожу домой позже, чем хотел, и нахожу Кэндис в спальне, сидящей у окна. Ее глаза выглядят немного опухшими, как будто она плакала.
Увидев меня, она пытается улыбнуться, поэтому я подхожу к ней, приседаю и кладу свои руки на ее руки.
— Эй, Ангел, что случилось? — спрашиваю я. — Ты выглядишь так, будто плакала.
Ее ресницы трепещут, а взгляд затуманен беспокойством. — Доминик, если я спрошу тебя о чем-то, ты ответишь мне честно?
Черт. Что, черт возьми, произошло?
— Что случилось, детка?
— Мне нужно знать, что ты сначала скажешь мне правду. Пожалуйста, ответь мне.
Я смотрю на нее и вижу серьезность ее прекрасного лица.
— Да. Я отвечу честно.
Благодарность наполняет ее глаза. — Спасибо.
— Что происходит?
— Я не шпионила. Я просто увидела твою записную книжку на столе внизу в гостиной. Я увидела, что на ней написаны имена моего отца и дяди. Ты что-то узнал о них?