Я прошел альтернативную терапию, которая, как мне показалось, укрепила мою душевную силу, необходимую для того, чтобы навсегда избавиться от этой зависимости.
— Я горжусь тобой, — говорит Тристан. — Хотел бы я, чтобы мы были там.
— Я знаю, но я хотел убраться сам. — Думаю, это была такая ситуация, когда мне нужно было уехать. Я также не хотел, чтобы они не видели меня таким.
Отвыкание от наркотиков было одним из худших опытов в моей жизни. Первая неделя детоксикации была адом, и это мягко сказано. Этого было достаточно, чтобы я больше не хотел прикасаться к этому дерьму. Но то, что случилось потом, было гребаным синдромом отмены и депрессией. Как будто все, что я подавлял, вернулось с удвоенной силой, чтобы меня поиметь.
— Это помогло? — спрашивает Массимо.
— Да. — Я киваю без колебаний. — Это помогло Массимо. Мне правда жаль, что я вас бросил, ребята, но мне нужно было уйти. Я просто надеюсь, вы понимаете, что я не убегал от своих обязанностей.
Я хочу это прояснить. Несмотря на то, что стыд был движущей силой, которая заставила меня уйти, я не хочу, чтобы кто-то считал меня трусом.
У меня была ответственность перед Кэндис, и я был консильери Массимо, так что у меня была ответственность и перед семьей. Традиционно глава семьи ничего не делает, пока не посоветуется со своим консильери. В моем наркотическом, горестном, стыдливом состоянии я был совсем не таким парнем, каким меня хотел видеть Массимо.
— Мы так не думали, — уверяет меня Массимо. — Мы больше беспокоились о тебе.
— Спасибо. — Я почтительно наклоняю голову и одариваю их обоих улыбкой признательности. — Как ваши жены и дети? — Я смотрю на них обоих, но не отрываю взгляда от Тристана.
Я пропустил его свадьбу, и я пропустил рождение обоих их детей. Я был далеко не готов вернуться в тот момент.
Тристан кивает, и гордость наполняет его глаза. — Хорошо, иногда я не могу поверить, что они у меня есть. — Пока он говорит, гордость и любовь переполняют его глаза к Изабелле и его сыну Джакомо, названному в честь нашего отца.
Я знаю, что у обоих моих братьев есть сыновья, но они не знают, что я знаю.
— У нас тоже все хорошо, — добавляет Массимо с таким же взглядом на свою Эмелию и своего сына Лоренцо, названного в честь нашего дедушки. — Тебе придется прийти к нам на ужин в четверг, чтобы увидеть их. Там будут все.
— Конечно. Ни за что на свете не пропустил бы это.
Мне бы хотелось продолжить эту душевную встречу — видит Бог, она мне, вероятно, нужна — но пора переходить к делу.
В тот момент, когда я об этом думаю, на лице Массимо появляется серьезное выражение.
— Ты… что-то нашел, да? — спрашивает он, и Тристан смотрит на него.
Оба напрягаются, когда я киваю. — Извините, но, похоже, снова беда. На этот раз большая.
Глава 4