Когда мы подъезжаем к гигантским воротам, которые открываются перед нами, мои подозрения подтверждаются, как и мои страхи. Я в доме Жака Бельмона.
— Твой дом? — спрашиваю я, пытаясь успокоить нервы.
— Мой дом. Расслабься, я пока не собираюсь показывать тебе спальню, — он подмигивает мне.
— И что же ты собираешься мне показать?
— Пейзаж, — отвечает он, проводя пальцем по моей щеке.
Мы едем по длинной подъездной дороге, и вид его дома заставляет вас смотреть на него вечно. Как и большинство домов в этом районе, его дом прекрасен и несет в себе космополитическую окраску.
Когда мы останавливаемся, выходит дворецкий, чтобы поприветствовать нас, и Жак проводит меня в свой роскошный дом, где мы идем по длинному элегантному коридору с бесконечными люстрами и золотыми и кремовыми стенами. Мы оказываемся снаружи на большой террасе, где накрыт стол с континентальным пиршеством. В центре — бутылка дорогого вина, графин и два бокала для вина.
— Это прекрасно, — размышляю я. Я перевожу взгляд со стола на пейзаж перед нами и обнаруживаю, что теряюсь в нем.
Когда я возвращаю взгляд на Жака, его улыбка становится ярче. Это улыбка человека, который всем управляет. Тот, кто возвращает себе контроль, который, как я думала, у меня есть. Он вернул его, заманив меня в свой дом, несомненно, надеясь сделать то же самое со своей кроватью.
— Я рад, что тебе понравилось.
— Да, я просто хотела знать, что приду сюда. Ничего не могу с собой поделать. — Я признаю прямо сейчас, что не доверяю ему, так что будет сложно расслабиться.
— Мадемуазель Риччи, нельзя винить парня за попытку. Мы никогда не говорили, где встретимся. Поэтому я воспользовался случаем. Пожалуйста, садись.
Он жестом предлагает мне сесть напротив него, что я и делаю.
Как только я сажусь, появляется официант, чтобы налить нам напитки, а затем Жак говорит ему, что на данный момент все в порядке, что, как я понимаю, означает, что он не должен возвращаться, пока за ним не пошлют.
Когда мужчина уходит, моя нервозность возрастает.
Я совсем одна с Жаком, занимаюсь тем, чем я бы не стала заниматься регулярно, не говоря уже о человеке, которому я действительно не доверяю. Я предполагаю, что если я собираюсь продавать ему тридцать дней и тридцать ночей, я буду здесь часто. Если только он не планирует держать меня в отеле или что-то в этом роде.
— У тебя прекрасный дом, — делаю я комплимент.
— Я рад, что тебе нравиться, — отвечает он, откидываясь на спинку стула. — У меня всегда есть дом там, где я работаю.
— Повсюду?
— Везде и все они выглядят так.