Парень не глуп. Другой бы пообещал держать язык за зубами, а сам бы всё рассказал сразу, как только оказался в безопасности. Хм. Тогда получается всё-таки глуп! Или честен с самим с собой? Как же сложно всё у живых!
— Да. Если ты расскажешь, то я убью тебя. Убью всех, кто с тобой приехал, — поправился я.
— Но ведь вы нарушили закон! Некромантия запрещена в любых её проявлениях.
— Я спас тебе жизнь!
— Вы манипулировали с мёртвой органикой!
— Чёрт! Ты серьёзно⁈ Это всего лишь дохлая крыса! На кой-хрен вам сдалась эта крыса? Что с того, что я подарил ей жизнь?
Парень вдруг начал меня раздражать, и в то же время, я почему-то не мог просто взять и убить его. Он не такой как все. Или я.
— Уверен, на вашей совести не один десяток жизней, так что спасение одной — это скорее погрешность.
И тут я взорвался.
— Ты слишком недооцениваешь меня, — я развел руками. — Я ж не малыш какой-нибудь. Десяток жизней — надо же! Сбился после трёх миллионов! Лет триста назад.
Зачем я всё это рассказываю? Потому что всё равно убью?
Парень лежал не шевелясь, смотря на меня широко раскрытыми глазами. Похоже, его посетила та же мысль.
— Вы — воплощение зла!
— А вы — божьи одуванчики! Скольких вы отправили к праотцам за время вашего существования? Десятки миллионов? Сотни? Я, в отличии от вас, дарю мерзавцам, убийцам и насильникам шанс принести пользу. Стать хорошими! Вы же просто убиваете. Кто из нас воплощение зла?
В этот раз Казимир замолчал надолго. Минуты на три. Я не стал долго ждать ответа, потому что мы находимся в людном месте, средь бела дня. В любой момент может появиться случайный свидетель.
Обошёл оставшихся некромантов и наложил печати тления.
Осталось решить вопрос с монахом.
Постоял с минуту, взвешивая всё «за» и «против», и в конце концов вытащил из ножен стилет.
— Стойте! — Казимир выставил вперёд руку. — Предлагаю сделку. Жизнь в обмен на службу.
Какой неугомонный парень.