Они пообедали. Гагарин-старший аккуратно спросил про развитие отношений с Мирославом и почему дочь до сих пор не представила его родителям, услышал в ответ короткое «рано» и больше не углублялся в личную тему.
— Есть ещё один вопрос. Мог по телефону сказать, но раз мы уже условились встретиться… Ты во вторник едешь в Куйбышев на «Прогресс»?
— Да, вечером.
— У меня просьба есть. Пригляди за Дмитрием Ильичом.
— А что с ним не так?
— Практически всё. Он, по сути, сейчас получил такое же место в создании космических систем, как Королёв в начале шестидесятых. И эффект тот же.
— Та-ак… Сергей Павлович вроде же причислен к лику святых. Что плохого в сравнении с Королёвым?
Гагарин, уписавший бифштекс с гарниром, с удовольствием прихлёбывал чай. Хоть говорил о делах служебных, было заметно, как ему приятно расслабиться в домашней обстановке, ни с кем не спорить, не выписывать нагоняи с занесением в голову, не просить и убеждать… Просто болтать с дочкой, которая — космонавт и единомышленник.
— Все знают Королёва как Главного конструктора, благодаря ему… Нет, я бы так сказал — во многом благодаря ему и под его руководством созданы Р-7, РН «Восток» и «Восход», первые спутники и пилотируемые космические корабли. Но мало кто слышал о его провалах на закате карьеры. Ты — точно слышала, но не придала значения. Для большинства — это вообще секрет под двумя нолями.
— Я допущена.
— Ну так слушай. Он с упорством, достойным лучшего применения, упирался в идею ракеты с рамно-каркасной конструкцией и с шаровыми баками внутри. В неё ввалили прорву денег, потом, наверно, угробили бы ещё не один миллиард. Нас спасли комитетчики, выкравшие документацию по американской «Сатурн-5» и особенно по её двигателям первой ступени. Наша «Энергия», которая реализована на «Прогрессе» усилиями Козлова, это модульный вариант «Сатурна». Причём «Прогресс» подчинялся ОКБ-1 Королёва, после смерти Сергея Павловича его возглавил Мишин, он, вопреки решениям и вышестоящих органов, и здравого смысла, пытался всё же реализовать каркасную ракету! Козлову мешал, но убить «Энергию» ему не дали. Я в том числе.
— Потрясающе. Думала, вы с Мишиным были в хороших отношениях.
— Были. Но сам же его снял, став генсеком. Камнем преткновения послужил корабль «Союз», рассчитанный заместить «Восход» и выводимый на орбиту той же небольшой ракетой, наследницей Р-7. Козлов предлагал свой проект, тяжелее на несколько тонн, но куда более функциональный. Его поднимала «Энергия» в самой простой конфигурации — с одним двигателем РД-700 в первой ступени. Чтобы расчистить дорогу Козлову, я вывел Куйбышев из подчинения Королёву, заменил Мишина на более сговорчивого… Дальше ты знаешь.
— Да, мозговой центр переместился на Волгу. И, не считая военно-ракетных программ Реутово и Южмаша, отныне Фили и Королёв стали вагончиками за куйбышевским паровозиком с одноруким машинистом.
— Про одну руку при Дмитрии Ильиче не ляпни. Он воевал, руку на фронте потерял. Будь уважительной.
— Конечно. Прости.
Гагарин поставил на стол пустую чашку.
— Мне кажется, что Козлов слишком уверовал в свою непогрешимость. Как говорится, зазвездился. Лауреат всех возможных премий СССР, дважды Герой Социалистического Труда, академик. Тревожных звоночков было много, критической каплей стал проект «бублика», то есть тороидальной обитаемой станции, имитирующей тяготение Марса. Он соорудил гигапроект. Остроумный, эффектный, продуманный, слов нет. Но неподъёмно-дорогой. Любые мои попытки сделать его дешевле, например — уменьшить диаметр трубы тора, да и общий диаметр колеса, отметаются с порога. Дело даже не в самом проекте… Я почему ушёл с поста Генерального секретаря — ради сменяемости власти. Пусть даже следующий руководитель будет не столь удачен, сменяемость дороже, потому что отказ от неё — закостенелость. Правящий десятилетиями хоть государством, хоть промышленным гигантом вроде «Прогресса» неизбежно уверует в собственную непогрешимость. Едва ли не в божественную миссию на Земле. И перечеркнёт последними годами правления многое из сделанного в лучшие годы. Тот же Сталин натворил много весьма противоречивого. Пользу для СССР принёс огромную, но и репрессии ему простить нельзя. А что выкинул в последние годы? Дело врачей, «борьба с космополитизмом» — это уже чисто от паранойи и деменции, помноженных на сознание собственной гениальности и имперского величия.
— Значит, ты будешь ходатайствовать об отставке Козлова?
— Дорогая, при мне он ведёт себя иначе. При вас стесняться не будет. Мне нужно твоё мнение. Все его решения по программе «Аэлита» я с большего поддерживаю. А вот об их бублик советская экономика сломает зубы. В восемьдесят пятом, наверно, Дмитрия Ильича придётся менять, хоть пока равноценного преемника не вижу. Только ни слова никому, обещаешь?