Заморосило. Небольшие, прохладные капли дождя начали падать на черную землю двора. Я обнажил саблю. На самом кончике тут же скопилась влага.
— Дело ваше, — пожал плечами стражник. — Меж вами десять шагов, как и оговаривалось.
Здоровяк обнажил саблю и два раза махнул ей перед собой крест-накрест. А затем по его телу побежали небольшие искорки маны. Похоже, что он прикрылся простеньким барьером еще до начала дуэли.
Какие-то техники все же были ему известны. По его лысине стекала влага, а в глазах читалась нешуточная злоба.
— Ну, — резко выпалил сержант, — с Богом!
Амбал рванул вперед, виляя из стороны в сторону, словно подожженная свинья. Несмотря на габариты, двигался он довольно шустро и старался побыстрее сократить дистанцию.
Я привычно использовал Усиление Тела. По коже пробежали приятные мурашки, а тело наполнилось энергией. Я сделал короткий взмах саблей и с лезвия сорвался воздушный серп. Усиливать я его не стал, чтобы не вызвать ненужных подозрений. Серп врезался в землю чуть левее набегающего здоровяка, взметнув в воздух целую горсть жирной, черной грязи.
Я мог бы попасть сразу, разумеется… Но зачем? Среди тех, кто сейчас смотрит за нашей дракой, точно находится кто-то из дружков моего противника. Который потом доложит остальным об увиденном… А потому сейчас я постараюсь показать как можно меньше — чем дольше и сильнее меня будут недооценивать, тем лучше для меня.
Я с самого начала понимал, что история с Вагабом и Петей так просто не закончится. И был уверен, что их старшие выйдут на меня — в то, что наши «товарищи» по ходке в Зону сохранят случившееся в тайне не поверил бы и младенец. И выбор был прост — либо прикончить всех лишних свидетелей, либо убраться из города как можно скорее… Или третий, который я и выбрал — встретиться с проблемами лицом к лицу и разобраться с ними. Учитывая, насколько я пока слаб, это могло бы показаться полным идиотизмом — но, хорошенько всё обдумав, я счел риск приемлемым. Ведь если я всё сделаю правильно и мои предположения верны, то этот кризис — отличный шанс закрепиться на новом месте.
В общем, второй Серп тоже был нарочито слабым. На этот раз, правда, я не стал промахиваться — несущийся на меня пузатый гигант принял его на запитанное маной лезвие сабли. Это на миг замедлило врага, но Серп развалился, и он продолжил рваться ко мне.
Третий Серп я дать уже не успевал — здоровяк сходу, широко размахнувшись саблей, попытался снести мне голову.
— Мамочки! — раздался взволнованный голос рыжей девчонки где-то за спиной, когда я чуть присел, пропуская клинок над головой.
Второй удар последовал незамедлительно, и я, подавив желание вспороть ему брюхо одним движением, поставил на пути оружия скользящий блок. Враг бил широко, размашисто, стараясь вложить в каждый удар как можно больше сил — и я усердно делал вид, что бой дается мне совсем нелегко.
— На колени… падаль… и моли о пощаде! — решил покрасоваться, как в дурной пьесе, мой противник, останавливаясь на несколько секунд. — Отдашь всё… да ответишь на пару моих…
Разумеется, ждать окончания его речи я не собирался. Здоровяк, вот уже пару минут двигавшийся на пределе доступной ему скорости и совсем не экономящий сил, размахивая саблей, слегка подустал и просто переводил дух — вон какие паузы между каждым словом. Тянет время, свинья сиволапая…
Резкий, внезапный рывок на сближение и удар рукоятью в бок заставил эту громадину выругаться — магический барьер поглотил весь урон от моего удара, но за ним обрушился удар уже лезвием. Синеватая, почти прозрачная пелена ощутимо мигнула — и, не дожидаясь третьего удара, толстяк, наконец, впервые использовал атакующую технику. Только не оружейную, а рукопашную, чем меня немного удивил.
Полупрозрачный воздушный кулак заставил меня отпрыгнуть в сторону, пропуская его мимо себя. Подождав несколько секунд, я убедился, что выглядящий уже отнюдь не так уверенно, как в начале боя здоровяк решил, наконец, начать экономить силы и в атаку не рвется. Просто смотрит на меня со смесью ярости и первых признаков пока ещё подавленного страха…
— И это всё? — поинтересовался я лениво.
На этот раз он не повёлся на провокацию. И на крики из толпы, требующие «кончить уже этого доходягу» внимания он тоже не обращал. Всё его внимание было приковано ко мне…
Теперь нападал уже я. Быстрыми, резкими атаками, пытаясь раздергать здоровяка, я напирал на него, вынуждая постоянно двигаться и отходить, не давая возможности на контратаку.