– Ну что, черти, финальный раунд? Вы что думаете, я сбегу от вас? Да?! Думаете, боюсь вас, уродов?! Да, ещё чего! ИПОТЕКУ КТО ПОКРОЕТ, ТВАРИ?!
Не мудрствуя лукаво, я кинулся носиться по комнате в одном исподнем, с топором в руках (хорошо хоть без света ношусь — с улицы никто не увидит), гоняя им всё, что только попадалось на глаза, развешивая пинков зазевавшимся призракам, чёртикам, белочкам, и всёму тому, что решило оккупировать МОЮ квартиру! Всех уродцев, что бесновались у меня под ногами!!
Верно про это Мария Алексеевна сказала, про СВОЮ квартиру и Собственные! правила в ней. Да вот только правила-то надо было ей глобальнее диктовать, не ограничиваясь пришиванием мебели. Это не съёмная, а в своей квартире — и все правила самому ставить!
А вот точно! Своих полтергейстов прогоню — за её призраков примусь! И по всем пройдусь, кто только попросит. Это американские «охотники» не боятся призраков только имея лазерную атомную установку на спине, а русскому мужику и простого топора хватит, при чём на все случаи жизни! Хоть бы и против той же лазерной установки. Ну а что? Деды дзоты брали с лопатой и такой-то матерью, так чем мы нынче хуже?
Разогнав мелкую шушеру по комнате, вынудив всех их попрятаться по углам да под шкафами-тумбочками (из-под кровати я их тоже выгнал), я понял, что дело неотвратимо идёт к их главарю.
И он понимал это ничуть не хуже моего. Взвыл из коридора, обозначив своё присутствие. Дурниной заорал! Чем бы ему глотку заткнуть? Всех ведь соседей перебудит, паскудник.
В прихожей тут же вспыхнули все светильники, лампы, лампочки, и даже мелкие диоды, вроде маленького салатового огонёчка на брелоке от ключей, или ёлочной гирлянды, не включенной в сеть… ладно, признаю: последнее немного впечатлило и заставило меня на секунду зависнуть в изумлении. Но не более того.
Всё это световое шоу было призвано скрыть вид Самого!
Однако с задачей своей оно справлялось из рук вон плохо — свет то и дело моргал, оставляя вместо себя светящегося призрака в центре прихожей.
Врать не стану: выглядел он внушительно. Рослый, широкоплечий призрак мужичка в расцвете лет. В бежевой куртке пожарного, с полосками-отражателями, а всю голову скрывала массивная кислородная маска и каска. Обновиться когда-то успел, прибарахлился, ты посмотри! Униформа-то, костюмчик, современный, последнего образца!
…и горит.
До меня с запозданием дошло, что вокруг этой мерцающей, появляющейся только в ночной темноте фигуры, образовалось целое облако густого дыма, настоящий ореол из него. При том не просто дыма — он казался каким-то плотным, невероятно густым и словно бы ставшим частью этой самой фигуры, извивающимся на манер щупалец, не то пламени.
И языки этого дымчатого огня были рядом, их незримое присутствие в его образе чувствовалось кожей.
Стёкла его маски тоже отражали это незримое пламя, делая его образ ещё более инфернальным, во всех смыслах.
В руках фигура незваного ночного гостя крепко сжимала пожарный шланг, тянувшийся буквально из ниоткуда, с бронзовой трубой на конце, столь же бликующей алыми и оранжевыми всполохами огня, блуждавшими по отполированной металлической поверхности.
Я слышал его тяжёлое, свистящее дыхание через шланг кислородной маски, походившей на противогаз. Казалось, оно звучало прямо над ухом, хоть нас и разделяло метров пять.
И я даже слышал треск пламени, ощущал его жар собственной кожей всё отчётливее и отчётливее с каждой секундой. Мне чудилось, будто я действительно слышу, как пламя быстро пожирает что-то, весело потрескивая. Какую-то материю, тряпицу, сжигая волокно за волокном…
– Сука, ковёр! – заорал я во всю глотку, наконец заметив, что стена слева от меня действительно полыхает. – Это же бабушкин, винтажный!!
От моего вопля призрак отшатнулся, сделал шаг назад и прикрылся своим брандспойтом. А я наоборот — воодушевился, разозлился и начал активно махать топором в его сторону, продолжая крыть гада!
– Ты что ж творишь-то, гадёнышь такой, а?! Нам где ретро-фотки теперь делать, а?! На фоне прожженной дыры?!