– Ты не можешь этого знать, пока не спросишь. Ладно, про развод мы не говорим, но есть супруги, которые живут отдельно. Не думаю, что ему приятно чувствовать твое отношение, знать, что ты с ним против своей воли.
У меня все еще не укладывалось в голове, что Соня сделала это ради меня. Если бы я знала, сделала бы все, чтобы этого не допустить. Не просто сделала бы, ни за что бы не допустила! Лучше бы в сто десять судов сходила и выслушала про себя все самое приятное, чем такое.
– Мне плевать, – снова буркнула Соня.
Я положила руку ей на плечо:
– Тебе не плевать. Ты его боишься?
– Не знаю. – Она дернула плечом, сбрасывая мою ладонь. – Нет. Или да. Я никогда не знаю, что придет ему в голову после того… знаешь, Лен, в нашем мире после такого к психологу ходят годами, а мне даже толком поговорить не с кем.
– У тебя есть я.
– А еще у тебя есть твой Валентайн. Который скоро выдавит всех из твоей жизни.
Я кашлянула.
– Это ты сейчас к чему?
– К тому, что ты постоянно с ним!
– Да какой с ним, Соня?! Опомнись! – взорвалась я. – Я ни с кем не провожу столько времени, сколько с тобой! И я этому рада, рада, что у нас снова все как прежде, что мы наконец-то снова сблизились после всей этой межмировой суматохи! Но да, у меня есть личная жизнь, в которой есть любимый мужчина. Мне очень жаль, что у тебя с Сезаром не сложилось. Правда. Но это не значит, что я тоже должна страдать.
– Знаешь, что, Лен… иди-ка ты лучше к своему Валентайну.
Во мне кончились аргументы. А еще терпение. Понимая, что еще немного – и мы в этом круговом разговоре без начала и без конца разругаемся снова, я кивнула.
– Хорошо. Увидимся завтра. Доброй ночи, Сонь.
Я наклонилась, чтобы ее обнять, но Соня на объятия не ответила. Вообще ничего не ответила, отвернулась к окну и закуталась в плед.
М-да, если беременность и гормоны так действуют на настроение, то я не хочу быть беременной. Никогда.
Портал мне открывали прямо из дома Сезара в дом Валентайна, где меня встретила горничная, забрала сумку. После того, как я забрала из нее записи, над которыми работала. С ними и поднялась к нему в кабинет, для меня он теперь был открыт круглосуточно. Хотела еще поработать над заклинанием, имея перед глазами оригинал, но поняла, что мысли уже на процессе не сходятся. Имея же дело с темной магией, на уставшую голову лучше ничего не делать. Тем более что я работала над серьезным дополнением: чтобы Соня могла не только увидеть маму, но и поговорить с ней. Об этом я ей не рассказывала, чтобы раньше времени не обнадеживать. Только когда увижу и пойму, что все стопроцентно рабочее и безопасное, тогда и скажу. А может быть, и покажу сразу.
На месте мне не сиделось, спать не хотелось, поэтому я прогулялась до шкафа. Там наряду с самыми разными книгами стояла та самая. За которой мы охотились с Ярдом, и чуть было мощно за это не огребли. Труды Валентайна про воскрешение.
Книга манила меня, как магнит. Просто как нечто запредельное, в какой-то момент мне показалось, что она, то, что в ней написано, нужны мне как воздух. Я открыла дверцы и коснулась тяжелого корешка. Потянула ее на себя, распахнула.