– Это еще не все, – вздохнула я. – Видите высокий забор, который должен защитить от голодных хищников?
Естественно, никакого забора не было и в помине. Лишь вытоптанные дорожки и несколько пугал, уже покосившихся и разваливающихся, с развивающейся на ветру тряпьем на дырявом ведре вместо головы.
– Забор пошел на кожаную обивку кареты Кондрата, – правильно поняла мой намек Сарочка. – Печально.
Чем ближе мы подъезжали к деревне, тем сумрачнее становилось мое настроение. И творящемуся вряд ли можно было применить слово «печально». Это был самый настоящий ужас… Нищета, грязь, разруха.
Карету окружили мальчишки и девчонки от пяти до восьми лет с голыми красными ладошками, которые скоро посинеют от холода. Тощие, на голове не шапки, а грязные тряпки. Да и вместо обуви у них тоже были какие-то лохмотья. Учитывая, что сейчас было учебное время, а детишки маялись на улице, от школы тоже многого не стоит ожидать.
Мой потрясенный взгляд поймал Лаор и попытался ободрить:
– Ну думаю, хуже ничего ты не увидишь. В целом, сама деревня не настолько ужасно выглядит. Смотри, там вот храм Единого как блестит. Значит, не все так плохо.
Я подняла голову и заметила блестящие позолоченные башни храма, каменные своды и ровный кованый заборчик вокруг него. И контраст с тем, что творилось за его территориями был разительный.
– Ну, может, все действительно ужасно, – потерев подбородок, озадаченно выдал наемник.
– Эх, а я только начала думать, что ты из этих, ну знаешь вымирающий тип оптимистов? У которых всегда светит солнце и поют птички, – невинным тоном подколола инкуба Сара.
– А вы будьте поосторожнее со словами, все же численность гримуаров куда меньше, чем инкубов, – с улыбкой отметил блондин.
– Дык это говорит только о том, что инкубы очень любвеобильные, – не оставила его слова без комментария Книжуля.
Экипаж, наконец, остановился, видимо, кучер нашел место, где вообще можно устроить на время лошадей. Лаор вышел первым, придержал дверь и галантно подал руку.
Я с Сарочкой в руках вышла из кареты, и моя нога тут же увязла в снегу. Пришлось и дальше держаться за любезно представленный локоть, чтобы не запутаться в юбках и не свалиться на землю.
Дети продолжали следить за нами – на расстоянии, с опаской и любопытством одновременно. И от их вида у меня снова защемило сердце. Они были одеты совершенно не по погоде, и мне отчего-то стало неловко от того, что на мне дорогая полушубка – к слову, презент мэра, и теплая муфта.
– Что дальше? – спросил у меня Лаор.
– В деревне должен быть староста. Надо бы его найти.
– Как думаешь, вон тот запыхавшийся мужик, это он? – наемник указал в сторону, откуда к нам действительно бежал, основательно запыхавшись, уже немолодой мужчина.
Наверняка о необычной гостье ему уже доложили. Но вот вопрос – знал ли он, кто перед ним? Или ожидал увидеть просто путников?
Вскоре мужчина подошел, и я отметила седину на его висках, простой взгляд, одежду, мало чем отличающуюся от того, что носили те же дети. Можно ли сделать вывод, что если он и староста, то честный человек? Предстояло узнать это и сделать соответствующие выводы.