Вскрикнув, Джонатан попытался сбросить с ладони отвратительное насекомое, но на пол шлепнулась только каменная скорлупа, а скарабей уже успел вгрызться англичанину в руку.
— Господи, помогите мне! — завопил Джонатан, приплясывая от боли.
Позабыв про лежащую пород ним груду камней, О"Коннелл резко обернулся. Американец сразу же узнал эту безумную «тарантеллу». Точно так же прыгал и извивался покойный начальник каирской тюрьмы. Джонатан сорвал с себя куртку и принялся ногтями царапать себе руку.
— Держи его! — скомандовал О"Коннелл медджаю. Ардет-бей крепко схватил Джонатана сзади поперек туловища.
Инстинктивно О"Коннелл оторвал рукав от рубашки англичанина. Под кожей несчастного быстро вверх по бицепсу, словно конечной целью создания была шея, перемещался бугорок.
— Скарабей! — кричал Джонатан. — Жук!
Если бы Джонатан не был вне себя от боли, он наверняка грохнулся бы в обморок, когда О"Коннелла выхватил нож и его лезвие блеснуло перед выпученными глазами англичанина.
Если до этого крики Джонатана эхом разносились по подземелью, то сейчас его вопль, казалось, мог обрушить им на головы каменные своды. О"Коннелл остановил движение жука, плотно прижав лезвие ножа к коже.
Развернув клинок, он сделал длинный надрез, выковырнул отвратительное насекомое наружу и стряхнул его на песчаный пол. Из пореза хлынула кровь.
Упрямый жук, так и не утоливший голода, вновь поспешил к Джонатану, с явным намерением вгрызться в его ботинок. О"Коннелл имел на этот счет собственное мнение. Он выхватил из кобуры револьвер и послал в насекомое пулю, размером не уступающую жуку. Отвратительная гадина разлетелась в клочки.
Когда пуля ударилась в непосредственной близости от ноги Джонатана, он снова попытался издать вопль, но оказался способен лишь на негромкие всхлипывания. Постанывая, англичанин медленно осел на песчаный пол. Ардет-бей с помощью оторванного рукава перевязал рану.
— Рана неопасная, — успокоил О"Коннелл, успевший осмотреть повреждение. — Поверхностная.
У Джонатана, как у обиженного и перепуганного мальчика, задрожали губы:
— А болит… не как поверхностная! — пожаловался он.
— И с этого момента, — предупредил Рик, — ради всего святого, не прикасайся ни к чему! Ни к единому предмету. Как говорится, товар руками потрогать!
Джонатан сглотнул и кивнул. Потом тихонько обратился к Рику:
— О"Коннелл…
— Да?
— Мои… э-э-э… будущие дети и я благодарим тебя.
— Нам бы дожить до конца этого дня. Ты пока отдыхай, а мы поработаем.