Я посмотрела вокруг, понимая, что чьи-то освященные яйца способны творить дипломатические чудеса! В голове вертелось разное. Святить нужно после того, как оторвала. Или можно до, когда они еще были частью чего-то визжащего: «Прошу вас, не надо!». Судя по тому, что использовалось в ритуалах, я не удивилась. Вон, палец покойника, зуб покойника, гробовая доска первого покойника…
- А где взять освященные яички? – уныло спросила я, чувствуя, как во мне просыпается будущий живодер.
- У меня нет! – тут же заметила Анчутка, делая вид, что выворачивает карманы. – У Антипки нет! О! У домового должны быть!
Домовой, который вылез из-за своей печи и сидел теперь на ней, как кот, замер и насторожился.
Плохо, когда яйца в доме есть только у домового!
- Не дам! – заскрипел он. – Это мои! Свои иметь надо!
- Может, в деревне поспрашиваем? – предложил Антипка.
- Не дам! – взвизгнул домовой, пытаясь спрятаться за печкой. – Мои! Мне их подарили! Помогите! Самого дорогого лишают!
- Давай, лови его! – кричала Анчутка, ловко забираясь на печку. За ней следом забрался Антипка.
Я представила вопли, крики, и мне стало до слез жалко домового! Но мне еще предстоит подкатывать яйца к Лешему, так что тут не обойтись без жертв. Домовой вырвался и юркнул за печку, спасаясь от бесов.
- Ушел, - грустно вздохнула Анчутка. – Это ты его плохо держал!
- Нет, ты! – насупился Антипка, почесывая рога.
- Так, спокойствие, - выдохнула я, понимая, что домовому ничего оторвать не успели.
Домовой обиженно кряхтел за печкой.
- А может, другие подойдут? – предложила я, даже не представляя, у кого их можно отодрать.
- Другие не подойдут! – настаивали бесы. – Только освященные. А если взять обычные, куриные, то ничего не будет!
Магия вообще мрачная штука. Особенно народная. Пожалуй, она суровей, чем народная медицина.
- Значит, это куриные, но освященные яйца? – спросила я, вспоминая, есть ли поблизости церквушка и курица.
- Пасхальные, - почти хором заметили бесы. – Ими домовых угощают на Пасху.
- Домовой, пожалуйста, - взмолилась я. – Там ребенок пропадает! Ребенок!