— Господин, а… можно погладить?
— Валяй, — ухмыльнулся Анегард.
Я осторожно протянула раскрытую ладонь, шепнула:
— Знакомиться будем, псень?
Пес понюхал, прошелся по ладони шершавым языком. Я погладила лобастую голову, почесала за ухом.
— Умеешь, — Анегард одобрительно кивнул, — молодец. Вот что, Сьюз, — молодой барон зачем-то оглянулся назад, погладил морду вороного, — давай-ка я тебя до дома довезу.
— Да я сама…
— Не спорь! Бабка твоя не в лесу хоть?
— Н-нет, — до меня начало доходить, что не ухаживаниями тут пахнет: Анегард встревожен неподдельно, да и конь его явно был не так давно напуган. — В деревне бабушка.
Молодой барон одним движением взмыл в седло, протянул мне руку:
— Хватайся, подсажу.
Миг — и я сидела боком перед ним, неловко привалившись к широкой груди, обтянутой зеленым сукном охотничьего камзола. Никогда я не видела Анегарда так близко. Глаза его и впрямь оказались цвета зимнего хмурого неба, и сам он тоже хмурился.
— Не ходи больше одна, — сказал, тронув жеребца. — Не нравится мне в лесу, с той самой ночи не нравится. Не знаю, что там Курж наворожил, а только ничего не изменилось.
Вороной вышел на тропу, собачья молодь, оставленная хозяином без внимания, носилась кругами вокруг. Лес был светел, пронизанный полуденными лучами, и не верилось, что где-то в нем таится зло.
— Что ж это, господин, — не выдержала я, — так и будем теперь? Незнамо чего бояться? В лес носа не высовывать? Разве ж это жизнь, а?!
Молодой барон скрипнул зубами. Пообещал твердо:
— Разберемся. Чертогом богов клянусь, на нашей земле злу не бывать. Иначе какие мы вам защитники?
Я подняла голову, посмотрела Анегарду в лицо. Я здесь выросла, я привыкла… нет, не привыкла даже, а просто знала, твердо знала: барон защищает свои земли и своих крестьян, потому что иначе и быть не может. Ему так честь велит. Вспомнилось вдруг, что рассказывали люди о соседнем баронстве, том, что лежит меж славным городом Оверте и королевскими заповедными лесами. Что его милость барон Вилант, господин тех земель, может, охотясь, почем зря вытоптать крестьянские посевы, а одинокой девице вроде меня лучше не попадаться ему на пути: сочтет такой же славной добычей, как оленя или кабана, и согласия спрашивать не станет. Нет, нам с господами повезло!
Анегард поймал мой взгляд, улыбнулся — явно через силу. Повторил:
— Клянусь. Веришь, Сьюз?