– Ну что вы. Позвольте, я возьму чашки. Поухаживаю за нашими гостями.
Я проглотила фразу о том, кто тут из нас гость. Мама вручила ему две одинаковые белые чашки, которые предназначались для особых случаев. Лестер осторожно донес чашки до стола и, сперва проверив поверхность рукой, поставил их перед собой. Потом сел и так же медленно подвинул одну мне, вторую Антону.
– Столько мошенников развелось, это ужас. Я все думала, куда обратиться. И тут вы. На прошлой неделе звонят. Я беру трубку – тишина. Говорю: «Говорите! Говорите!» – ничего. Кладу. Через полчаса снова звонок. О! – В этот момент рядом со мной пискнул закипевший чайник. – Вот и чайник готов. Вера, налей горячей воды.
Я взялась за пластмассовую ручку.
Антон кивнул в знак благодарности, но к чаю не притронулся. Перед Лестером стояла моя старая именная чашка. Мама пила из крошечной кофейной. Себе в белую гостевую я налила кипяток в последнюю очередь, наблюдая, как поднимается чайный пакетик.
– И часто звонят? – спросил Антон, не отрывая подозрительного взгляда от Лестера.
– Раз в неделю точно. Я-то знаю, – мама подняла к потолку указательный палец, – я знаю, кто за всем этим стоит.
– Кто?
– Мошенники! Они же в курсе. И про развод, и про то, что я одна осталась в трехкомнатной квартире. Что защитить меня теперь некому. Вот и проверяют, кто дома. Хорошо, хоть Сережа у меня есть. Поддерживает. То позвонит, то сам заглянет. Вы пейте чай, пейте. Конфеты берите. Я еще печенье достану. Вера, недавно такое печенье вкусное купила, с курагой. Попробуй.
Под столом мяукнул Наум, и я незаметно наклонилась, чтобы погладить его.
– Очень вкусный чай, попробуй. От жары хорошо помогает, – вдруг сказал Лестер.
Я мысленно послала его к черту, но на кухне действительно было душно, а от закипевшего чайника мне стало так жарко, что по ногам потекли струйки пота.
Я сделала глоток, и тут Антон почти выбил у меня из рук чашку.
– Не пей!
– Ты совсем охренел?!
Я вскочила. Несколько горячих капель обожгли колени. Антон тоже вскочил, выставив одну ладонь в сторону Лестера, второй уже начав доставать пистолет из кобуры на поясе.
– Твой голос, – потрясенно выдохнул он.
Я схватилась за горло. У меня был голос. А Лестер смотрел прямо на меня – осмысленным взглядом человека, который прекрасно различает предметы.
– Это ты!
Лестер слегка поклонился. Лицо его помолодело, ушла болезненная бледность, волосы стали густыми и пышными, как из рекламы шампуня.