– Я сделаю все, что от меня зависит. – Я не стала ходить вокруг да около. – Уверяю, я буду усердно учиться!
– Даже так? – услышав заветные слова, он остановился напротив меня, протянул руку и приподнял мне голову, заставляя смотреть в ставшие маслеными от предвкушения глаза. – Но я боюсь, одного усердия будет недостаточно, мисс Чаррингтон. Вы же понимаете…
Я замерла, прекрасно зная, что будет дальше.
Шершавые пальцы ректора скользнули по моей щеке. Дыхание Теоса участилось, а темные глаза стали совсем черными. Он приблизился ко мне, наслаждаясь каждым мгновением. Я вжалась в спинку стула. Аромат южных специй окутал меня, сплетаясь с горьковатым запахом герани. Горло перехватило спазмом, а желудок скрутило. Рот наполнился кислой горечью.
– Пустите, меня сейчас стошнит! – Зажав рот руками, я вскочила, с грохотом роняя стул. Очки упали, стекло треснуло под ногой. Теос испуганно отшатнулся, я воспользовалась этим, вылетела из кабинета под злобное шипение секретаря.
Пока я добежала до туалета, тошнота прошла. Тяжело дыша, я прислонилась лбом к прохладной плитке, чувствуя, как по спине струится пот. Меня бросало то в жар, то в холод, желудок то и дело скручивался в тугой узел, грозя расстаться с содержимым. Я открыла кран, набрала в ладони воду и погрузила в нее пылающее лицо. Вода медленно утекала сквозь пальцы. Я дождалась, пока в ладонях совсем ничего не останется, и только потом отняла руки от лица. Оперлась на раковину и взглянула в зеркало. Запотело. Я несколько раз провела ладонью по гладкой поверхности, прежде чем поняла, что серая дымка – туман перед глазами, а не дефект зеркала. Пришлось умыться еще раз.
В голове прояснилось, и я наконец смогла увидеть свое отражение: бледная растрепанная девица с прилипшими к лицу фиолетовыми прядями и огромными зелеными глазами, в которых застыл страх. От воды темные ресницы слиплись, и теперь торчали острыми стрелками, как у старой фарфоровой куклы.
Беспомощность сменилась злостью. Ну почему я опять не смогла дать отпор? Грубо ответить, встать и хлопнуть дверью? Нет, я сидела и беспомощно сносила все. Если бы не реакция на парфюм ректора…
– Что, Теос вызывал? – Голос за спиной заставил подскочить на месте. Я обернулась и встретилась с сочувствующим взглядом блондинки из моей группы, подружки Агниэль Диггори. Саффи, кажется, так ее звали.
– Что? – Я даже поперхнулась. Она молчала. Откашлявшись, я продолжила: – Как… откуда ты знаешь?
– Думаешь, ты одна такая? – хмыкнула она.
– Ты… Он к тебе тоже?.. – Я ошарашенно смотрела на нее.
Саффи криво усмехнулась.
– Я не блещу умом, но мне сохранили стипендию, несмотря на мои отметки? Все благодаря ректору, храни его Темная Бездна!
Она помолчала, давая мне осознать услышанное, и потом продолжила:
– Он вызвал меня в кабинет в начале прошлого семестра… Бабушка тогда много болела, мама уехала к ней, а мне пришлось сидеть с близнецами, моими братьями, они совсем мелкие… я много пропустила, сдать экзамены вовремя не смогла, меня ждало отчисление и оплата всех предыдущих семестров. Таких денег у нас не было, тогда Теос предложил мне…
Блондинка замолчала, обхватив себя руками.
– Я и не знала, что это будет так… так мерзко… – В ее глазах блеснули слезы. – А он… я не знаю, чем он наслаждался больше: самим фактом или моим страхом…
– Но почему ты никому не сказала?
– А что толку говорить? Я же сама согласилась. – Она шмыгнула носом. – Да и кто поверит ученице, у которой куча «неудов»? Скорее решат, что я клевещу на ректора.