– Отличные кстати зверюшки были, пока ты их не растерзала, Курочка, – подначивал меня Винсент.
Я бы и дальше продолжила эту перепалку, если бы Марко не встрял.
– Что мы решили с выступлением? Виви ни в какую не соглашается.
– И не согласится, я свою сестру знаю, – мрачно ответил Винс. – Есть кто на примете у вас? Кто может на себя взять её партии.
Ласло скривился, словно ему предложили выпить яду.
– Ты серьёзно? Предлагаешь нам за день сыграться с новым басистом? Мы опозоримся, Винс. Даже если будем играть не своё, а попсовые каверы, лучше вернуть деньги и не выступать вообще.
–Тогда про этот клуб мы можем забыть навсегда. Такой подставы нам не простят, – задумчиво рассуждал Вестерхольт, покусывая большой палец.
– А в чем собственно сложность? – встряла я, и на меня оскорблённо уставились сразу три музыканта.
– Курочка не понимает ценность басиста в группе? – Винсент снова взялся за старое, и я закатила глаза. Боже, почему рок-музыканты так любят себя переоценивать.
– Я понимаю ценность басиста. Ритмическая сплоченность, низкочастотные вибрации, грув.
Судя по лицу Ласло этих слов он не знал, а вот Винсент смотрел на меня с интересом.
– Похвально, зубрилка. И как твои бесценные знания нам помогут?
– Я могу легко сыграть партии Вивиан.
После сегодняшних унижений, вишенкой на торте которых стала помощь Винсента, мужской хохот меня уже не цеплял. А Марко и Ласло прямо старались. Картинно держались за животы и смахивали с лица невидимые слезы. А нет… слезы были неподдельными. Быстро же их перестало пугать имя моего отца. Видимо, после того как Винс раз пять назвал меня курочкой, а его не расстреляли за госизмену, эти двое решили меня больше не бояться.
Не смеялся только Винсент. Он терзал свою серьгу. Покусывал её, покручивал языком, а я боролась с мурашками, которые возникали у меня этих завораживающих движений.
– Десять песен осилишь к вечеру? – задумчиво спросил Вестехольт, все ещё насилуя свою серьгу.
Я поборола свой снобизм и на стала называть их песни примитивным завыванием, которое можно заучить меньше чем за час, а лишь коротко кивнула.
– Инструмент есть?
– Найду.
Винсент думал, смотрел на меня, прикидывал что-то, боролся с собой.