– Почему стихла музыка? – С Дэлорианом случилась очередная метаморфоза, и теперь в его изменившемся до неузнаваемости голосе звучали властные и одновременно капризные нотки, а глаза блестели легким безумием. – Я желаю веселья! И если мне покажется, что кто-то веселился недостаточно или неискренне, в привычный мир он не вернется.
Император побагровел, обозначил пальцами в воздухе еще один бесполезный знак и вжался спиной в кресло.
Музыка возобновилась, хотя движения и у музыкантов, и у придворных получались рваные. Тут и там звучали шепотки. Многие опасливо косились в нашу сторону. Меня обдало чьим-то липким страхом. Среди присутствующих в глаза бросилось несколько знакомых лиц. Самые уважаемые жители Регьярда, которые и без того с этим приглашением попали в опасное положение, теперь дергались, точно куклы на веревочках.
– Ах да, небольшой совет. Я бы даже сказал, предостережение, – продолжал говорить Дэлориан, и его усиленный магией голос отталкивался от стен, перекрывал музыку и разносился по залу. – Не вздумайте покинуть этот зал, пока я здесь. За его дверьми мои владения. Войдете туда – придется остаться там навсегда.
Меня снова омыло страхом.
И похотью уединившейся в темной нише парочки.
Дэлориан выхватил какую-то женщину прямо из пары и закружил по залу, будто только для этого сюда и явился. Другие фейхи затерялись среди придворных. Меня же не оставляло ощущение, что мы здесь не только для того, чтобы продемонстрировать силу. Происходящее имеет некий двойной, а то и тройной смысл.
– Потанцуешь со мной? – Холд обволакивал меня голосом, вновь заставлял дрожать.
– Да, – прошептала на выдохе.
С удовольствием позволила себя вести.
Как же я по этому скучала! Даже по обжигающим злостью взглядам других женщин!
Партнер мне достался потрясающий. Он угадывал каждое движение, предвидел даже желания, держал крепко, собственнически и в то же время позволял наслаждаться вечером. Придавал уверенности. К третьему танцу я определила, что у фейхов какие-то свои представления о приличиях, да и у меня теперь тоже. А заодно вспомнила, что танец – неплохая возможность поговорить.
– Твой ментальный дар иногда влияет и на меня тоже. – Раньше как-то не представилось случая ему сообщить. – Не научишь, как закрываться? А то, знаешь ли, неприятно, когда тебя вдруг окатывает чем-нибудь грязненьким.
– Ты чувствуешь только то, к чему подспудно тянется твое любопытство, – усмехнулся Холд.
Резкий поворот.
Надо же, как тело помнит движения…
– Вот и нет! – прошипела почти в губы склонившемуся надо мной мужчине.
– Дашь мне потом свои серьги, из них сделают заглушки.
Серьги он мне подарил накануне вечером вместе с ожерельем. Золотые узелки смотрелись изящно и утонченно и с первого взгляда мне понравились. А я в тот момент чувствовала себя слишком девушкой, так что приняла без капризов. Почему нет, в конце концов? Я получила от жизни достаточно ударов, и теперь, думаю, пришла очередь чего-то хорошего.
К столику с напитками Холд меня одну не отпустил. Тщательно проверил стакан, который я выбрала, и лишь убедившись, что там только сочетание соков и трав, позволил пить.