Выйти замуж за злодея

22
18
20
22
24
26
28
30

   — В смысле?

   — Попроси кучера, чтобы привез отряд стражей. Они разберутся с останками.

   — Но полотенчико…

   — Прямо сейчас, — вкрадчиво настоял он.

   — Ага, бегу! — выпалила я и действительно ринулась на улицу, все еще прижимая к груди сковородку.

   Сначала кучер мне не поверил. Таращился как на чокнутую, хлопал глазами, морщил нос. Потом решил перепроверить диспозицию лично у хозяина и начал спускаться с козел. Но сковородка его убедила! Когда я принялась в отчаянии потрясать грозным оружием против ходячих мертвецов и людского недоверия, он проникся ситуацией и поклялся привезти стражей. Прямо сейчас! Немедленно! Но было у меня подозрение, что этой ночью мы не дождемся ни кучера, ни городского отряда магов.

   Галопом, размахивая сковородкой, я вернулась в дом. Первый этаж окончательно погрузился в густую полутьму, но запах почти исчез. Витал в воздухе едва заметный послед, точно кто-то сжег на очаге кастрюлю с мясной похлебкой. Подозреваю, что без магии не обошлось, ведь окна были по-прежнему закрыты.

   — Женщина, в этом доме хотя бы что-то зажигается? — раздраженно вопросил Соверен, выходя из кухни.

   Хотела пошутить, что только ходячие мертвецы, но помощник был явно не в юморе.

   — Свечи. Лампы разрядились года два назад.

   Я пристроила сковородку на каминную полку (честное слово, даже душой к чугунной посудине прикипела) и дрожащими руками попыталась выбить искру из огнива, чтобы запалить оплавленные свечи в старом трехрожковом подсвечнике.

   — Оставь. — Гард протянул руку к ночнику на стене. Воздух рассекла яркая голубоватая вспышка, но ничего не произошло.

   — Что ты делаешь? — аккуратно поинтересовалась я.

   — Заряжаю магическую лампу.

   — Ну это… Она пустая. Я кристаллы выбросила.

   Хорошо, что взглядом темные маги не умели ни убивать, ни обращать живых нимф в прах, иначе меня постигла бы печальная судьба Энбри Полта, и стражи забрали бы из дома две кучки пепла. Прозвучал резкий щелчок пальцами. Свечи в канделябре вспыхнули сами собой. В комнате заметно сквозило, но язычки пламени непривычного голубоватого цвета вытянулись ровные, как пики. А в пустом камине замельтешили крошечные мушки-светлячки, готовые поджечь поленья, но бесполезно осыпались угасающими искрами.

   Соверен сделал неуверенный шаг и вдруг схватился за стену.

   — Ты в порядке? — подскочила я к нему и подставила плечо:

— Обопрись.

   — Пощади мою гордость, — пробурчал он.