— Не могу.
— Это имеет какое-то отношение к человеку, похороненному в моей могиле?
— Не говори так! — Он вскинулся. — У тебя нет никакой своей могилы. Ты жива, здорова…
— Ты не ответил на вопрос о Камилле.
— Я не могу на него ответить. Здесь замешано слишком много людей.
Она приподняла брови, на лице отразились одновременно удивление и ирония.
— Похоже, за моей спиной существовал какой-то гигантский заговор.
— Моим долгом было защищать тебя. Эта моя обязанность сохраняется. — Он взял ее за руку. — Пойдем, Дэйзи. Забудем все, что случилось на прошлой неделе. Сделаем вид, как будто ничего не было.
Она стояла молча. Барабанил дождь. Как просто было бы в эту самую минуту поддаться его сильной руке, пойти за ним через улицу, дать ему возможность отвести ее назад, в уютный и безопасный мирок. Они вернутся туда, откуда ушли: снова наступит утро очередного понедельника, Джим снова примется читать ей вслух статьи местных газет. Потянутся тихие, спокойные дни, и, если они и не обещают особых развлечений, катастроф в них тоже не предвидится. Боялась она только одного — вдруг ночью вернется ее сон. Она снова взбежит на утес и обнаружит под каменным крестом в тени дерева, известного всем лоцманам, незнакомца.
— Дэйзи, пойдем домой, пока еще не поздно.
— Слишком поздно.
Он смотрел, как она исчезает за дверью. Затем он перешел через дорогу и сел в машину. На тень, видневшуюся в освещенной комнате, Джим больше не смотрел.
Шум дождя, колотившего по черепичной крыше, был так силен, что Пината не услышал ни того, как Дэйзи шла по коридору, ни как она стучала в дверь. Пробило семь. Он три часа гонялся по городу за Хуанитой и Филдингом и наконец дошел до стадии, когда все бары и все люди кажутся совершенно одинаковыми. Он ощущал усталость и раздражение и, когда, подняв голову, увидел Дэйзи в дверном проеме, сказал зло и неприязненно:
— Опаздываете.
Он ждал, он очень надеялся, что она взорвется в ответ и даст ему возможность выпустить пар до конца.
Но она лишь холодно ответила:
— Да. Я встретила у входа Джима.
— Какого Джима?
— Моего мужа. — Она села, откинула со лба рукой мокрые волосы. — Он хотел, чтобы я вернулась с ним домой.
— Что ж вы не вернулись?