Статист

— Молодец, — похвалил он пленника. — Если и дальше будешь послушным, обещаю долго тебя не мучить.

Закипая от злобы и вращая глазами, бандит прорычал:

— Ты кто? На кого работаешь? Что тебе надо?

— Вообще-то я пришёл сюда не для того, чтобы отвечать на вопросы, а для того, чтобы получать на них ответы. Но так и быть, удовлетворю твоё любопытство: я твой ночной кошмар, работаю исключительно на себя, а от тебя мне нужно узнать, куда ты дел женщину, которую увёз от Ступы.

Ганнибал быстро сообразил, что, пока захвативший его человек не получит ответ на интересующий его вопрос, за жизнь можно не опасаться. А если потянуть время и дождаться прихода подельников, то исход непредвиденной встречи может сложиться не в пользу этого белобрысого отморозка. Нужно только выбрать правильную тактику.

— Ах вот оно в чём дело! — изменившимся голосом воскликнул он. — Стоило ли ради такой бодяги тыкать шпалером, да ещё с шепталом, в лицо авторитетному человеку? Предлагаю пройти в гостиную и перетереть за рюмахой коньяка о наших делах. Если не устраивает такой расклад, ты можешь сделать меня начисто прямо здесь. Базара у нас не получится.

Криницын едва сдерживался, чтобы не нажать на спусковой крючок. Его бесили наглые глаза этого подонка, его кривая ухмылка и блатная речь. Было понятно, что под бравадой бандит пытается скрыть свой страх, хочет произвести впечатление на врага и не опуститься в собственных глазах.

Немного поколебавшись, Роман согласился:

— Хорошо. Поговорим в гостиной. Но при одном условии: если ты будешь говорить со мной человеческим языком. Медленно повернулся и пошёл. Руки держи так, чтобы я их всё время видел.

Бандит покорно поднял руки до уровня головы, повернулся и прошёл через арочный проём в просторную комнату. Криницын поднял с пола оставленный хозяином квартиры пистолет и последовал за ним. Гостиная была обставлена мягкой мебелью, увешана дорогими коврами, на которых, как в музее, расположилось холодное и огнестрельное оружие разных эпох — от кремниевых дуэльных пистолетов до современных охотничьих ружей и карабинов.

— Богатая у тебя коллекция, — с удивлением отметил Роман.

— Лучшая в городе, — гордо сказал хозяин. — Это моя слабость. С детства собираю оружие. Если увижу стоящую вещь — разобьюсь, но она будет моей. Тут есть такие экземпляры, что любой музей мира рад будет их приобрести. О коллекционерах и говорить не стоит. Любые деньги дадут! Вон тот арбалет — шестнадцатого века. Он в рабочем состоянии. И стрелы к нему тоже древние. Мне его привезли из Франции. Разумеется, нелегально. Вещь историческая, таких в мире не более трёх сохранилось. Ножи, стилеты и прочие колющие и режущие штучки мне в основном братва подогнала. Здесь только шедевры. Можешь сравнить: на зелёном ковре — холодное оружие старых европейских мастеров, а на синем — изделия наших умельцев-уголовничков. Ну разве они хуже?

— Всё это, конечно, интересно, — прервал самозваного экскурсовода Криницын, — сам питаю некоторую слабость к оружию, но я пришёл не за этим.

— Понимаю, понимаю, — в голосе Ганнибала прозвучали почти заискивающие ноты. — Но прежде чем перейти к делу, предлагаю выпить по стаканчику коньячку. Нечасто ко мне наведываются такие отчаянные гости. Скажу прямо: ты первый, кто заставил вздрогнуть Ганнибала. За это надо выпить.

— Я на работе не употребляю, а себе можешь налить, сколько пожелаешь. Пьяному умирать легче. Ты ведь вздумал со мной крутить и потянуть время. Надеешься на своих корешей? Зря! Уложу их рядом с тобой. Так что наливай, пей и рассказывай. Вопрос повторять не буду. Прострелю одну коленную чашечку, не ответишь — вторую, потом ещё что-нибудь, пока не захочешь быть со мной откровенным. Наливай и не делай резких движений.

Бандит понял: это не простая угроза, этот человек для него смертельно опасен и в его планы не входит оставлять в живых врага, который может принести массу неприятностей в дальнейшем. Медленно наполняя хрустальный стакан коньяком до краёв, он мысленно представил, что сделает с этой белобрысой тварью, когда они поменяются ролями. Взяв в руки стакан, Ганнибал с кривой усмешкой на губах произнёс:

— Я так понимаю, что за своё здоровье пить не имеет никакого смысла?

— Правильно понимаешь, — в тон ему ответил Роман.

— Ну, и за твоё я пить тоже не буду.

— А я и не настаиваю, — усмехнулся Криницын, а потом строго добавил: — Пей молча и отвечай на поставленный вопрос.