Фоторобот в золоченой раме

— Фамилия какая-то… Ирина её зовут.

— Левицкая?

— Во-во… Носорог условие поставил — чтобы я ему сводки наблюдения втихаря дублировал. У него там тоже какой-то интерес.

— Тебя в курс дела ввели?

— Вроде бы объект прокинул Левицких с недвижимостью. Я видел их заяву в ЦАО. Расклад мне казался чётким — бандиты грабят честных антикваров. Мой гражданский долг это безобразие пресечь.

— И как? Пресёк?

— Отработал несколько дней. — Руденко вытащил пачку «Мальборо», закурил, глубоко затянулся. — Сводки отдавал обоим заказчикам. А потом послал их всех.

— Почему?

— Эта Ирина в визг изошлась, какая она несчастная жертва и как подлый Кощей её ограбил, обесчестил. И чем больше говорила, тем меньше я ей верил. А потом увидел…

— Что?

— Я читал её заявление в ЦАО. А когда ждал её в галерее, то увидел на столе заяву с тем же текстом, но на имя «Господина Кушакова». И резюме «прошу разобраться по существу вопроса в соответствии с действующими понятиями».

— Кушаков. Что-то знакомое.

— Да это один из главных авторитетов нижегородских. Погоняло Куш. — Руденко стряхнул пепел в пустую чашку из-под кофе. — Удовлетворил твоё любопытство?

— Почти.

— А теперь твоя очередь.

— Киллера мы грохнули при задержании. У него фотография, которую ты делал, в кармане была. А было всё это на Северской улице. Ничего адрес не говорит?

— Там Кононенко живёт. Это что же получается, я под киллера клиента готовил… Вот подстава! Чувствовал же.

— Да ладно, не кипежись.

— Вот смотришь ты на меня, Валера, и наверняка прицениваешься — имею ли я к этому отношение или меня как дурачка втёмную использовали.

— Я не прицениваюсь. Я знаю, что ты не при делах. Помнишь девяносто четвёртый, когда мы тех бандосов завалили?