Кое-где уцелевшие аварийные лампы всё ещё источали свой жуткий свет. Да и что им сделается, у них ведь нет никаких источников питания. Пока целостность оболочки не нарушена, химический состав будет исправно выполнять свою работу. Делая вот такие вот подземные улицы ещё более страшными.
Первая проблема нарисовалась прямо на границе очага. Лёд по кроям был тонким, только ступи на такой и уйдёшь в воду если не по пояс, то по колено точно. В таком случае можно было лечь на пузо, и, пихая перед собой рюкзак, попробовать тихонько проползти. И если бы лед, как и вода, были самыми обычными я бы, наверное, так и сделал.
Прикинув на глазок расстояние между условным берегом и искорёженным вагоном, смявшимся от удара об заклинившую туннельную переборку, я пришёл к выводу, что допрыгнуть туда с рюкзаком на плечах мне не светит. Пришлось для начала, швырнуть свой рюкзак…
Ну и естественно я смазал, как же иначе. Сумка шваркнулась об вагон и поехала вниз, но, слава богу, зацепилась за какой-то острый и ржавый кусок металла, да так и повисла на борту накренённого вагона. Когда она катилась вниз у меня сердце в пятки ушло. Тактический карабин, три технологичных костюма, дорогущий боеприпас и ещё куча разной аппаратуры для взлома. Вот было бы весело упади это всё на лёд и уйди под воду. Но тьфу-тьфу-тьфу, обошлось.
Настал черед прыгать самому, и я всерьёз задумался о том, чтобы активировать «бей или беги». Но в конечном итоге решил справляться своими силами. Отошёл метров на пять, разбежался и прыгнул.
– ГУММММ!!
Гул удара разнёсся далеко по туннелю. Это я чуть-чуть не подрассчитав едва не свалился, но всё же зацепился штурмовыми перчатками за железяку и что называется «прилип». Если бы не костюм, я бы знатно отбил себе рёбра и колени.
Подтянулся, вытащил себя на вагон, кое-как добрался до рюкзака и водрузил его на плечи. Ох уж эти штурмовые перчатки, выручают меня далеко не в первый раз. Ну а дальше пошла рутина. В отличие от первого пройденного очага здесь состав врезался в переборку, вагоны сошли с магнитных рельс, и получился форменный бардак. Передвигаться было значительно тяжелее, особенно у переборки, где эти самые вагоны страшно искорёжило от удара.
Тем не менее, через десяток другой минут я уже был по другую сторону очага. Моя удача заключалась ещё и в том, что разбитый состав тянулся далеко за пределы заражённого участка, позволяя мне перебраться на другую сторону без лишних телодвижений. По пути видел труп мора, плоть его ссохлась, кожа полопалась и стала пергаментно-жёлтой. При виде тела врага я не испытал никаких чувств. Разве что удивление вызвали мелкие грибы, густо поросшие на его останках и источающие чёрную жижу, причём жижу, не замерзающую в отличие от той же воды. Пришлось остановиться на пару секунд и взять образцы, раньше я не видел, чтобы внутри очага выживала хоть какая-то органика.
Стимулятор знатно помог. Была, конечно, и дурнота и общий упадок сил, но ударили они по организму значительно слабее. Остановиться, правда, всё равно пришлось, оставались жалкие минуты до конца его действия – а значит отходняк.
Пока дожидался когда накроет, порыскал у стены и обнаружил свой тайник. Тот, в который утащил разгрузку и оружие мёртвого мора. Точно помнил, что оставил всё у стены, привалив каким-то обломанным и пыльным указателем. Указатель нашёл – имущество нет. Кто-то успел всё стащить, задолго до моего второго появления в этих туннелях. Да и чёрт с ним, возможно в полубреду я оставил вещи торчать на виду, плохо их замаскировав. А какие-то отбросы, из общины, рыскающие по границе зелёной зоны, немного обогатились. Ну и пусть, всё равно места в рюкзаке толком не было.
Просидеть за границей очага пришлось долго. Отходняк всё бил и бил, а идти дальше в таком состоянии я не решался. Пришлось даже снять маску, ибо пот катился по лицу так интенсивно, что скапливался в ямке у фильтра. Но вечно так продолжаться не могло. Время близилось к четырём, ещё немного и наступит вечер, а вместе с ним темнота. Пусть я уже близко, добираться до общины в потёмках не хотелось. Была мыслишка хлопнуть себе вторую инъекцию стимулятора, но я удержался, следовало поберечь сердце.
Как только эффект от окончания действия стимулятора снизился, я пошёл дальше. Смутное чувство тревоги покалывало разум, но я списывал его на свою память. Уж слишком тяжкие и пагубные воспоминания у меня остались от этих подземных улиц. Снова нацепил маску, ибо лёд продолжал излучать остаточный фон, а вот фонарики наоборот выключил. Туннель расширился, аварийного освещения тут не было. Помниться раньше тут росла странная светящаяся плесень (или грибы?) но ядовитая изморозь на стенах вытравила всю органику, а вместе с ней ушёл и скудный свет, уступив место тьме.
В отключении фонариков у меня был свой расчёт. Пространства вокруг стало больше, лучи света уже не покрывали все тёмные уголки на пути моего движения, а значит, больше были демаскирующим фактором, чем реально помогали. В дальнейшем движении я решил полагаться на своё изменённое мутагеном зрение. Вот только кто бы мог знать, что об угрозе меня предупредит не зрение, не скрытная способность от мутагена туманных охотников, а банальный запах…
Стандартный фильтр маски в условиях серьёзного задымления отсекал все запахи, но при обычном режиме работы лишь немного их приглушал. Я специально перед выходом каждый раз проверял настройку своих фильтров. Этому меня научил Дед, и он был на все сто прав. Любой из органов чувств для старателя на вес золота, никогда не знаешь какая мелочь перевесит чашу весов с одной стороны которой жизнь, а с другой смерть.
Так что когда я почувствовал противный запах мочевины, я отдавал себе отчёт, что этот запах уже какое-то время окружает меня, а не появился вот прямо сейчас. А значит, дела мои – жопа.
Так и вышло, а ведь до поверхности оставалось совсем нечего. В туннель за поворотом проникал свет, было хорошо видно границу, где тьма начинает уступать место сумраку. Вот только добраться до этой границы мне не дали.
Зрение выхватило движение среди мусора и различных завалов. Но враг долго не показывался на глаза, таился, перебегал с места на место, укрываясь за различными препятствиями и мелькая между ними. Бесшумные, хитрые твари. Но кто именно понять было невозможно. Зрение различало лишь движение, но не форму.
Моя рука сама собой нырнула к болтающимся у пояса гранатам и минам. Зная повадки большинства стайных хищников, иллюзий я не строил. Не нападают, не потому что опасаются, а потому что готовятся. И как только будут готовы – ринутся всем скопом. В таких условиях полагаться на автомат, не было никакого смысла.
Но форсировать события и швырнуть мины я не успел. Сначала появился звук, деловитые и такие знакомые попискивания. Будто твари не жрать меня собрались, а какими-то обыденными делами занимаются. А следом вокруг начали разгораться точки. Глаза Скризлов мерцали в окружающие тьме, и их было много, очень много.