Таори тем временем крутнулась на месте, вперив взгляд в Мириота:
— По-твоему, я должна спокойно ждать?
— Можешь кричать, сестра, — Волк не отвел глаз. — Но город — это самая важная вылазка в нашей жизни, в твоей жизни. И я, твой глава говорю тебе, что Риквил ушёл в одиночный поиск, а ты будешь ждать его возвращения.
Таори отвернулась и сама словно обратилась в статую, сжимая руку на рукояти меча. А вот Мириот встал напротив распахнутых ворот. Если я правильно понимаю то, как действуют миражи поместий, то формация не позволит увидеть ему настоящего двора до тех пор, пока он не перешагнёт границу. Так что это бесполезно. Но и я не собирался скрывать правду, раз уж признался в том, что вижу больше других. Сначала я заметил движение в одном из огромных окон, словно пробежал стремительный призрак. Или ватажник в Скольжении. Помолчав мгновение, сообщил:
— Кто-то мелькает в окнах.
Таори напряженно заметила:
— Не вижу. Может, тебе показалось?
Я промолчал. С сотню вдохов ничего не происходило, а затем одно из дальних окон третьего этажа разлетелось брызгами, выпуская наружу пять знакомых мне мечей. Вот только на землю не упал ни один из осколков стекла. Они растворились, точно так же, как и техника Риквила, выпрыгнувшего наружу.
Ни Таори, ни Вартус, ни Калт не шевельнулись при виде этого зрелища, даже Мириот, сверлящий взглядом поместье не издал ни звука. А Риквил, нарушив что-то там из правил для шэнов, похоже, решил не останавливаться на этом.
Через мгновение раскрылась двухстворчатая дверь и на террасе дома появился тот, кого я и опасался здесь увидеть, здраво оценивая богатство поместья. И вот теперь я сообщил ватажникам всё это не скрывая:
— Риквил выбил окно и выпрыгнул на углу, но из главных дверей вышел голем Древних. Не знаю, насколько он быстр, но что-то Волк не торопится бежать к воротам.
Таори охнула:
— Он его не видит!
И метнулась к ограде, даже не обратив внимания на мои слова:
— Видит.
Только окрик Мириота её остановил:
— Стоять!
Причём я ничуть её не обманул. Риквил и впрямь не сводил глаз со стража поместья или тайн, которые пытался добыть здесь, и пятился от него. Глядя на того, кто стоял в дверях здания, я всё больше убеждался, что не обманул ватажников. Это создание не могло быть духом. Слишком грубы были его черты. Грубее, чем у любой из статуй, что я видел в этом городе. И уж, конечно, его, только изображавшего мужчину, нельзя и сравнить с Каори, которую невозможно отличить от настоящей живой девушки потрясающей красоты.
В глаза бросалась и рассечённая на лоскуты одежда голема. Сжатый в руках Риквила меч ясно говорил, что он пустил его в ход, но не смог нанести и царапины стражу Древних. А может на это оказалась неспособна и его техника земного уровня или же амулет, что он отбросил сейчас в сторону. Ватажнику везёт уже в том, что он ещё жив. Следя за происходящим, я не забывал описывать все другим:
— Убегает в дальнюю часть поместья, к ограде, — для надёжности я показал направление. — Страж мчится за ним.