– Тогда коридор – самое оно для непринужденной беседы.
Ах ты, сволочь…
– Где вы были с одиннадцати до трех дня сегодня?
– Я? Интересный вопрос. Где же мне быть в рабочее время? Здесь, конечно!
– Кто это может подтвердить?
– Подопечный мой, ха-ха! – Тимур улыбнулся еще шире. – Охрана вам подскажет, когда я выходил с территории больницы.
– И когда же вы выходили?
– А никогда. Я был все время здесь. – Он показал большим пальцем себе за спину.
– В палате?
– Ну, не всегда. Этот ведь у меня не один.
– Ясно. Мы все проверим.
– Проверяйте, конечно.
Миша собрался уходить, но вдруг понял, что его больше всего бесит в этом человеке. Не улыбка. Сама улыбка ничего не значила. А вот глаза… Глаза садиста. Глаза, которые никогда не улыбались.
– Позвольте-ка…
Миша отодвинул Тимура и толкнул дверь. В голову лезла всякая ерунда. Возможно, он и не убийца, но…
– Просто полицейский, у вас есть ордер?
– Да пошел ты, – прошептал Леонов и осмотрел комнату.
Карпов сидел в кресле у окна. Он был накрыт пледом от подбородка до подножки.
– Ну, что, все нормально? – спросил Тимур.
– Где ваш перочинный нож? – спросил Миша, не отводя глаз от Карпова. На лице пациента – никаких повреждений. Но Миша почему-то был уверен, что этот подонок Тимур издевается над калекой.