Я встал. Обошел стол и подал руку Алине.
Вздрогнул, когда ее пальцы коснулись моих.
Вдохнул ядовитый аромат так глубоко, что закружилась голова.
Мы вышли от нотариуса вместе, я только чуть приотстал, придерживая Алине дверь. На улице она вдруг обернулась и сказала:
— Что же ты, Андрюш, как будто не рад мне. Забыл, разлюбил?
И прежде чем я успел сообразить, что происходит, она стремительно шагнула ко мне, впиваясь ярко-алыми губами в мои губы.
Головокружение превратилось в стремительный ураган.
Ее губы на вкус были горькими, но я уже не замечал ничего. Мои руки жадно шарили по ее телу, изменившемуся, но такому знакомому, голова кружилась и в мозгах плыл горячий алый туман, который сгущался с каждой секундой.
— Идем… Идем в ресторан, — едва ворочая языком, проговорил я. Надо сохранить какую-то видимость приличий. Зачем, не помню, но надо.
— Идем! — согласилась Алина. — Мне многое надо тебе сказать.
— Где ты была? Как ты с Виталькой встретилась? Почему не нашла меня? Что происходит?
У меня даже руки тряслись от ее присутствия и ноги подрагивали. До ресторана мы не дошли, упали в каком-то сквере на лавочку, я сгреб ее пальцы, впился в них губами.
Чувствовал себя как в водовороте, который утягивал меня все глубже и глубже и только в небесах солнечным лучом сияло лицо Алины. Не то, что сейчас: маска холодной стервы с ее едва узнаваемыми чертами. А то, какой я видел ее в последний раз.
Заплаканной, осунувшейся, почерневшей, но все-таки неизменно нежной. И изломанной.
Сломанной мной.
— Виталий всегда любил меня, в отличие от тебя. И по-настоящему тосковал, — ее голос доносился как через вату. — Зачем мне было искать человека, который поиграл со мной, а потом бросил?
— Я раскаялся. Я ошибался. Я понял, что был мудаком, как только ты исчезла из моей жизни! Алина!
Ее пальцы были твердыми и холодными. Мне очень хотелось броситься перед ней на колени, но чувство вины накатывало темными дурманящими волнами, которые и так сбивали с ног. Меня мутило.
— Ты помнишь, как все было? — пальцы подняли мой подбородок, а синие глаза вцепились в в меня как стальные «кошки» альпиниста. Я не смог опустить взгляд, был вынужден на нее смотреть. — Как ты растлил меня, практически невинную девушку?
— Тебя? — я нашел в себе силы усмехнуться. — Ту, что попала мне в руки уже беременной? Разве можно…